Добежав до края, он припал к огромному круглому валуну и осторожно выглянул. Сзади, запыхавшись, остановился Коланихе и заглянул через плечо.

Внизу, не далее чем в двухстах метрах от берега, стояла на якоре шхуна. Паруса были убраны, немногочисленная команда, столпившись на палубе, разглядывала берег. Прищурившись, Карлос пытался увидеть флаг, но флагшток был оголен и торчал кверху одинокой занозой. Корабль мог быть чей угодно.

«Конечно, лучше всего, если это испанцы, – размышлял он. – Пусть даже португальцы или французы. Хуже, если англичане, но и их можно обмануть, выдать себя за мирного поселенца, попавшего в кораблекрушение. Только бы добраться в ближайший порт, а там можно найти тех, кого я знаю и кто мне поможет».

С корабля спустили шлюпку, и в нее спрыгнули четверо матросов. Сверху им подали две пустые бочки.

«Понятное дело, – подумал Карлос, – они пришли сюда за пресной водой».

Рядом с его укрытием струился вниз шумный ручей. Он брал начало где-то в джунглях и заканчивался здесь, впадая в море.

Достигнув берега, шлюпка уткнулась в песок. Теперь до моряков было не более двадцати метров, и сверху Карлос мог рассмотреть их лица. Их одежда пестрела разнообразием, и понять, кто они такие, было невозможно. На одном из моряков Карлос увидел французский камзол с вышитыми лилиями на рукавах, у второго на голове красовалась английская треуголка, третий был по пояс голым, но, несмотря на жару, у него на голове была монмутская шапка, а на шее красный шелковый платок.

Да ведь это же береговое братство, осенило Карлоса. Как он сразу о них не подумал?

– Это люди твоего племени? – спросил из-за спины Коланихе.

– Это пираты.

От волнения Карлос совсем забыл о туземцах. Размытым маревом перед глазами появился образ Ситлалис. Что теперь будет с ней и остальными туземцами? Сознание Карлоса раздвоилось и теперь вступило в беспощадную борьбу само с собой.

– Вождь Чикахуа приведет своих головорезов и всех уничтожат, – твердила одна половина, возглавляемая тщательно упрятанной в глубины души совестью.

– Да ничего с ними не станется, – отвечала вторая, – договорятся, помирятся, свалят все на тебя!

– Ты подарил им надежду, – потянула на себя чашу весов совесть.

– Ты для них чужой, твои слова для них пустой звук, – усмехаясь, парировал эгоизм, – спасай собственную шкуру, пока еще есть возможность!

– Они спасли тебя, спаси и ты их, – заламывая руки, взывала совесть.

– Забудь! – горячо шептал в ухо Карлосу эгоист.

Вконец запутавшись в собственных мыслях, Карлос решил: пусть все решит случай!

Выглянув из-за камня, он посмотрел на моряков, черпавших кожаным ведром воду.