Во внутренних помещениях господствовала сырость: из-за отсутствия топлива судно не отапливалось как следует, и потому там, где еще оставалось тепло, скапливался конденсат, пропитавший все вокруг, и прежде всего матерчатые вещи. Шелка и мешки с чаем в трюме заледенели и превратились в твердые куски наста, сродни кирпичам. Бороться с этим было невозможно, и сырость была для нас даже страшнее холода: при выходе на мороз она мгновенно превращалась в лед, а в помещении опять становилась влагой, медленно сохнущей на наших телах и безжалостно забирающей и без того скудные остатки тепла у измотанного недоеданием организма. Следом за мной ковылял Берроу: у него от сырости страшно опухло лицо и болели суставы, каждое движение давалось ему с большими мучениями…

Наверху, на шканцах у правого борта, скопилась небольшая кучка народа, смотревшего куда-то за борт.

Сверху из темной бездны неба шел мелкий, колючий снег, запорошивший все вокруг, и от него было немного светлее. В сгорбленном старике, на котором свободно болталась шуба, с перемотанным шарфом лицом и головой, ушедшей в уэльский парик, теперь с трудом можно было узнать прежнего энергичного и хладнокровного Ситтона. В руке он держал тускло чадивший фонарь, которым, наклонившись над бортом, светил вниз.

– Что случилось? – спросил я, подойдя к ним.

– Нас затерло льдами, сэр, – ответил он. – Корпус судна цел, но мы остановились. Придется ждать утра, сейчас ничего не видно.

«25 сентября 1762 года. Нас затерло льдами, судно остановилось в точке 72 с. ш. и 145 в. д. и его продвижение на данный момент не представляется возможным. Провизия на исходе, уголь закончился. Капитан Ситтон приказал рубить на растопку мебель и внутренние переборки судна, но из-за сырости дрова практически не загораются, приходится использовать остатки пороха для поддержания огня. Температура днем не превышает отметки 0, ночью опускается до -27 °F. В ночь с 24 на 25 сентября на посту замерз вахтенный Билл Джонсон. Той же ночью в лазарете скончались матросы Генри Шолтон и Саймон Свирт. Ожидаем рассвета, чтобы предпринять меры по освобождению корабля изо льда…»

«25 сентября 1762 года. Нас затерло льдами, судно остановилось в точке 72 с. ш. и 145 в. д. и его продвижение на данный момент не представляется возможным. Провизия на исходе, уголь закончился. Капитан Ситтон приказал рубить на растопку мебель и внутренние переборки судна, но из-за сырости дрова практически не загораются, приходится использовать остатки пороха для поддержания огня. Температура днем не превышает отметки 0, ночью опускается до -27 °F. В ночь с 24 на 25 сентября на посту замерз вахтенный Билл Джонсон. Той же ночью в лазарете скончались матросы Генри Шолтон и Саймон Свирт. Ожидаем рассвета, чтобы предпринять меры по освобождению корабля изо льда…»