Единственной его заботой теперь был ветер. После полудня он ослабел и стал неустойчивым, и по всем признакам мог вовсе улечься на закате; но, когда на море с неба спустился сырой вечер и такелаж потяжелел от росы, ветер немного оживился, дуя по-прежнему с заветного северо-запада; однако полагаться на него было нельзя.

К шести часам они прошли свой путь и приближались к побережью, пока не появились безошибочно узнаваемая башня и высокий мыс Пуан Нуар, с крюйс-пеленгом на Камарэ; однако, пока они двигались курсом ост-зюйд-ост, чтобы подойти к берегу чуть севернее Шолье, дымка всё сгущалась и сгущалась, покуда на входе в залив они не оказались в тумане — брамсели проступали наверху неясными пятнами; туман лежал чуть выше мягко колышащейся поверхности моря, разрываясь на длинные плотные лоскуты, призрачно-серебристые в свете восходящей луны.

Они совсем немного опоздали к приливу и неуклонно приближались к берегу — штурман за штурвалом, двое с лотами, со своим безостановочным «…Глубина восемь, глубина восемь, отметка десять, десять без четверти, глубина девять, шесть с половиной, отметка пять, пять без четверти, четыре с половиной». Дно быстро поднималось.

— Мы на краю внешней мели, сэр, — сказал штурман, глядя на ил и ракушки, прилипшие к лоту. — Всё в порядке. Оставим одни марсели, полагаю.

— Командуйте, мистер Гудридж, — сказал Джек и отступил на шаг, пока судно тихо скользило по воде, убавляя ход. Оно уже давно было подготовлено к бою, матросы — молчаливы и сосредоточенны; корабль неплохо слушался руля, лавируя по фарватеру; шкоты и брасы выбирались тут же по команде.

— Это, стало быть, Скакун, — сказал штурман, кивая на светлую полосу на воде справа по носу. — На румб право на борт. Два румба. Так — а теперь отводи. Так держать. Руль на левый борт. Круто на борт.

Тишина. Мёртвая тишина и туман.

— Морганова мель по левому борту, сэр, — сказал Гудридж, подходя. Джек был рад это слышать. Последний надёжный крюйс-пеленг был взят давным-давно; и это была игра в жмурки: он не знал этих вод. Когда Морганова мель останется за кормой, им нужно будет пройти на запад вокруг оконечности мели Старого Пола Хилла, а затем повернуть почти на восток — чуть южнее — и войти на внешний рейд мимо Иль-Сен-Жака.

— Три румба вправо, — сказал штурман, и корабль повернул на запад. Изумительно, как эти старые ла-маншские лоцманы знают море: чуют и чувствуют его, несомненно.

— Следите за булинями, там на носу, — сказал штурман негромко. Долгая, долгая пауза, пока «Поликрест» шёл круто к свежеющему ветру.