Он бы не стал высказывать это пожелание, если б знал, что его исполнение будет означать лишение Стивена тех тропических радостей, которые он ему обещал, не говоря уже об удовольствии самому прогуляться по земле, не опасаясь преследования, не оглядываясь с тревогой по сторонам — на Мадейре, Бермудах или в Вест-Индии — чтобы ему никто не досаждал, кроме французов и, может быть, испанцев да жёлтой лихорадки.

Но оно было высказано и исполнилось, и вот он здесь — с подветренной стороны острова Дрейка, Плимут-Хо слева по носу, в ожидании, пока 92-й пехотный погрузится на транспорты в Хэмоазе: это будет долгое дело, судя по их нынешнему состоянию полной неготовности.

— Джек, — сказал Стивен. — Ты собираешься навестить адмирала Хэддока?

— Нет, — ответил Джек. — Не собираюсь. Помнишь — я поклялся не сходить на берег.

— Софи и Сесилия всё ещё там, — заметил Стивен.

— О, — воскликнул Джек и прошёлся туда-сюда по каюте.

— Стивен, — сказал он. — Я не поеду. Что я, во имя всего святого, могу ей предложить? Я столько об этом думал. Было неправильно и эгоистично с моей стороны ехать за ней в Бат — мне не следовало этого делать, но меня погнали чувства, ты знаешь, я не рассуждал. Что я ей за пара? Пост-капитан — да, если угодно, но по уши в долгах и никаких особых перспектив, если лорд Мелвилл уйдёт. Малый, который, сойдя на сушу, крадётся и озирается по сторонам, словно карманник, по чьему следу идут охотники на воров. Нет. Я не собираюсь ей докучать, как прежде. И не собираюсь больше надрывать себе сердце: к тому же, какое ей теперь до меня дело после всего этого?

ГЛАВА 14

ГЛАВА 14

— Прошу прощения, мэм, вы не могли бы сказать, где мисс Уильямс? — спросил дворецкий адмирала. — Её спрашивает один джентльмен.

— Она сейчас спустится, — сказала Сесилия. — А кто это?

— Доктор Мэтьюрин, мэм. Он так и велел мне сказать — доктор Мэтьюрин.

— А, проводите его сюда, Роули, — воскликнула Сесилия. — Я пока займу его. Дорогой доктор Мэтьюрин, как поживаете? Откуда вы здесь? Вы знаете, я в таком восторге! Что за великолепные новости о дорогом капитане Обри и «Фанчулле»! Но подумать только, бедный «Поликрест» совсем затонул — но вы всё же спасли ваши вещи, я надеюсь? О, как мы были рады прочесть всё это в «Газетт»! Мы с Софи взялись за руки и прыгали по розовой гостиной как овцы, и кричали «Ура, ура!» Хотя у нас тут такое — Боже, доктор Мэтьюрин, такое дело! Мы плакали и плакали, я вся опухла и выглядела ужасно на адмиральском балу, а Софи и вовсе не пошла, но немногое потеряла — такой дурацкий бал, все молодые люди торчат в дверях, а танцуют одни старикашки — танцы, называется — по порядку чинов. Я всего-то раз и станцевала. О, как мы плакали — все платки насквозь промокли, уверяю вас — ещё бы, это так печально. Она могла бы подумать о нас. Да мы людям в глаза теперь не сможем смотреть! Я думаю, она очень некрасиво поступила — она должна была подождать, пока мы не выйдем замуж. Я думаю, она… о нет, я не должна вам этого говорить — вы ведь, кажется, когда-то ею немного увлекались, давным-давно — правда?