Он бросился вон из комнаты. Стивен немедленно взял нетронутый кофе сэра Джозефа и перелил его в свою чашку.

Он всё ещё пил его, когда сэр Джозеф вернулся, обескураженный.

— Он занят этим проклятым расследованием и освободится не раньше, чем через несколько часов, а сейчас важна каждая минута. Но я послал ему записку… мы должны действовать немедленно. Это, конечно, правительственное решение; но я не сомневаюсь, что мы должны действовать немедленно. Бог посылает нам благоприятный ветер, а времени крайне мало.

— Вы имеете в виду решительные действия, я правильно понимаю?

— Определённо. Я не могу отвечать за кабинет, но если к моему совету прислушаются, то смелый шаг возможен только один. Вы намекаете на моральную сторону вопроса? — спросил он с улыбкой.

— Моральная сторона вопроса не моё дело, — сказал Стивен. — Я вам представляю фактическое положение вещей, с тем примечанием, что операция существенно поднимет шансы Каталонии. Скажите, как проходит расследование?

— Скверно, очень скверно. Вы и я знаем, что руки лорда М. связаны: в силу вопросов чести он не может отчитываться за секретные фонды, и его враги — некоторые из них это знают не хуже нас — вовсю пользуются ситуацией. Я не могу сказать больше, поскольку я официальное лицо.

Он действительно был официальным лицом, постоянным официальным лицом, одним из наиболее влиятельных в Адмиралтействе; и каждый Первый Лорд, за исключением Сент-Винсента, следовал его советам. Но он был также и в некотором роде энтомологом, и поэтому после паузы спросил:

— Какие новости из другого мира, доктор Мэтьюрин?

Стивен встряхнулся, пошарил за пазухой и, достав записную книжку, сказал:

— Новости потрясающие. Господи, я так спешил, что едва не позабыл. Умница священник из Сант-Марти нашёл её, или его, или их, этим летом. Немного помятая, немного попорченная дождем, но ещё вполне узнаваемая.

Между страницами его открытой записной книжки лежала раздавленная шафрановая желтушка, генетическая причуда — оба крыла справа были светло-зеленого цвета, а другие — золотистые.

— Настоящий гинандроморф[129]! — воскликнул сэр Джозеф, склоняясь над существом. — Ещё ни разу в моей жизни я не видел гинандроморфа! Совершенный самец с одной стороны, совершенная самка — с другой. Я просто восхищён, сэр, восхищён. Это почти так же поразительно, как и ваши новости.

Бабочки, мотыльки, сомнительная привилегия принадлежать к двум полам одновременно — но вошёл пожилой клерк, пошептал сэру Джозефу на ухо и на цыпочках удалился.

— Узнаем через полчаса или около того. Доктор Мэтьюрин — с вашего позволения, я спрошу ещё кофе… странно, мой куда-то исчез.