Тимсен ненавидел свою торговлю лекарствами, но кому-то ведь надо было это делать, лучше пусть этим занимается он, чем кто-то другой, потому что его цены всегда были разумными, настолько разумными, насколько это было возможно, и он знал, что может сделать состояние, продавая их японцам, но никогда этим не занимался. Он продавал только в лагерь и только с небольшой прибылью, с учетом единственно того риска, который сопровождал это дело.

– Можно спятить, – проворчал Тимсен, – когда думаешь о запасах лекарств на складах Красного Креста на Кеда-стрит.

– Черт, это все слухи.

– Нет. Я видел их, приятель. Когда был там с рабочей командой. Все забито лекарствами от Красного Креста – плазма, хинин, сульфамиды – все от пола до потолка, и все еще в упаковках. А склад этот добрых сто ярдов в длину и тридцать в ширину. И все это идет этим ублюдкам-японцам. Они действительно принимают лекарства. Медикаменты поступают через Чунцин, как мне сказали. Красный Крест отдает их сиамцам, те переправляют их японцам, все предназначается для военнопленных Чанги. Черт, я сам видел ярлыки, но япошки используют их для своих макак.

– Кто-нибудь еще знает об этом?

– Я сказал полковнику, а тот – лагерному коменданту, который, в свою очередь, сказал этой японской сволочи. Как там его? А, да, Ёсима. Комендант лагеря потребовал эти запасы. Но япошки просто посмеялись над ним, сказав, что это слухи. На том все и кончилось. Больше туда рабочие команды не отправляли. Паршивые трусы! Это несправедливо, ведь нам так нужны лекарства. Они могли бы дать нам немного. Мой приятель умер шесть месяцев назад из-за того, что не было инсулина, а я видел целые горы упаковок с ним. Горы! – Тимсен свернул сигарету, закашлялся, сплюнул и так разошелся, что пнул ногой стену.

Он знал, что бессмысленно расстраиваться из-за этого. Не было никакого способа пробраться на склад. Но он может достать для англичанина антитоксин и сульфамид. Да, честное слово, и он это сделает даром.

Но Тимсен был слишком умен, чтобы позволить Кингу прочитать его мысли. Это было бы ребячеством – позволить Кингу узнать его слабое место. Ведь Кинг может когда-нибудь использовать это как средство давления на него. Это было так же ясно, как тот факт, что Австралия – колыбель Бога. Да, и ему нужен Кинг для сделки с бриллиантом. Ох, проклятье! Он и забыл об этом грязном бродяге.

Поэтому Тимсен назвал из ряда вон выходящую цену и позволил, чтобы его уговорили снизить ее. Но остановился на достаточно высокой цене, так как знал, что Кинг может себе ее позволить, а если запросить за товар слишком низкую цену, Кингу это может показаться подозрительным.