– Есть, сэр!

– Конечно, – обратился комендант лагеря к Ларкину, Питеру Марлоу и Маку, – вы по-прежнему можете слушать радио.

– Если вы не возражаете, сэр, – сказал Мак, – пусть кто-нибудь другой делает это. Я починю приемник, если что-то сломается. Но, как я полагаю, вы хотите, чтобы приемник работал круглые сутки. Мы не можем этого обеспечить… и так или иначе… ну, говоря от себя лично, раз уж приемник разрешен, пусть люди сами слушают передачи.

– Позаботьтесь об этом, полковник! – приказал комендант.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Смедли-Тейлор.

– Теперь давайте обсудим план предстоящих действий.

Около кабинета коменданта начала собираться толпа зевак, желающих узнать, о чем идет речь, что произошло и почему убрали японского часового.

Макс стоял в этой толпе, затем бегом бросился к хижине американцев.

– Эй, парни! – крикнул он.

– Идут япошки? – Кинг уже был готов выпрыгнуть в окно и бежать к проволоке.

– Нет! Господи! – отдувался Макс.

– Ну, в чем тогда дело, черт побери?! – спросил Кинг.

– Они убрали японского часового от Пита и от радио! – К Максу вернулось дыхание. – Потом комендант лагеря увел Пита, Ларкина и шотландца вместе с приемником к себе в кабинет. Прямо сейчас идет большое обсуждение! Там все старшие офицеры, даже Браф!

– Ты уверен? – спросил Кинг.

– Я видел все собственными глазами, но мне тоже не верится.

В напряженной тишине Кинг вытащил сигарету, и тогда Текс сказал то, что ему уже стало понятным:

– Все закончилось. Действительно закончилось. Вот что это должно означать, если они убрали часового от приемника! – Текс оглянулся. – Разве не так?

Макс тяжело опустился на койку и вытер потное лицо.

– Вот что я думаю. Если они убрали часового, это означает, что они собираются сдаваться, а не сражаться. – Он беспомощно посмотрел на Текса. – Разве нет?

Текс сам находился в замешательстве. Наконец он невозмутимо изрек: