А как же наш будущий ребенок? Мать не станет, не сможет… или сможет, такая как Шахразада?
В комнате было очень тихо. Целую вечность он стоял неподвижно. Потом – сразу, одним порывом – его естество подхватило его и унесло в новые воды. Чужим ясным голосом он произнес:
– Будьте свидетелями мне: нет божества, кроме Бога, и Мухаммад – посланник Бога, – в третий, и последний, раз. Свершилось. Он был в мире с самим собой. Он увидел, как они во все глаза смотрят на него. Потрясенные.
Мешанг нарушил молчание, более не испытывая злобы.
– Аллаху акбар! Добро пожаловать. Но произнесения шахады не достаточно, само по себе – нет.
– Я знаю. Но это начало.
Они смотрели, как он растворился в ночи, завороженные тем, чему свидетелями они стали: спасением души, превращением неверного в правоверного, таким неожиданным. Всех их наполняла радость, разные степени радости.
– Бог велик!
Зара пробормотала:
– Мешанг, разве это все не меняет?
– Да, да и нет. Но он теперь отправится в рай. На все воля Аллаха. – Внезапно он почувствовал себя очень усталым. Его взгляд упал на Джари, и ее снова начала бить дрожь. – Джари, – сказал он с некоторым спокойствием, – тебя будут сечь, пока ты не расскажешь мне всю правду или не окажешься в аду. Пойдем, Зара, мы не должны забывать о своих гостях.
– А Шахразада?
– На все воля Аллаха.
Рядом с университетом. 21.48. Шахразада свернула на главную улицу, где собирались «зеленые повязки» и их сторонники. Тысячи людей. Подавляющее большинство из них – мужчины. Все с оружием. Муллы руководили ими, призывая их соблюдать дисциплину, не стрелять в левых, пока те сами не начнут стрельбу, стараться убеждением отвращать их от их зла.
Рядом с университетом. 21.48.– Не забывайте, что они иранцы, не сатанисты-чужеземцы. Бог велик… Бог велик…
– Добро пожаловать, дитя, – ласково приветствовал ее старый мулла, – мир тебе.
– И вам, – ответила она. – Мы выступаем против врагов Бога?
– О да, скоро, времени еще много.