Прожил он еще несколько мучительных минут, пока не истек кровью. Мереваль был потрясен, но не гибелью Хеорстана — ему слишком часто доводилось видеть смерть, чтобы сокрушаться из-за крови и предсмертных вздохов, — а фактом предательства Хеорстана.
— Я считал его другом! — воскликнул он. — Как ты узнал?
— Я не знал, но, если наш план могли выдать, я должен был знать. Поэтому и отправил Финана на юг.
— Но его ведь выдали! — заявил Мереваль. — Почему вы не остановили тех гонцов?
— Потому что я хотел, чтобы они достигли Тотехама, — объяснил я, обтирая лезвие Осиного Жала куском ткани. — Почему же еще?
— Ты хотел, чтобы… — начал Мереваль. — Но зачем? Зачем, бога ради?
— Потому что план, который я изложил тебе и Хеорстану, — сплошное вранье. Вот почему я хотел, чтобы враги узнали о нем.
— Так что же мы предпримем? — устало спросил Мереваль.
И я ему сказал. А на следующий день мы отравились на войну.
Часть четвертая Вздох Змея
Часть четвертая
Вздох Змея
Глава 11
Глава 11
Рассвет принес туман, который стелился по лугам, перебирался через римские стены и сливался с дымом, поднимавшимся из очагов Верламесестера. Люди вывели лошадей на улицы, священник раздавал благословение близ бревенчатой церквушки. Десятки воинов преклоняли колени, внимая негромкой молитве и принимая прикосновение пальцев ко лбу. Женщины тащили ведрами воду из городских колодцев.
За время короткой летней ночи никто не попытался сбежать из Верламесестера. Мереваль удвоил караулы у городских ворот и на стенах. Этим воинам предстояло остаться здесь в качестве гарнизона, тогда как остальные — сто восемьдесят человек под моим началом и две сотни под командой Мереваля — нападут на врага в Лундене.
Я проснулся задолго до того, как заря посеребрила туман. Натянул кольчугу, препоясался взятым на время мечом. Потом мне оставалось только сидеть на улице и смотреть на мужчин, идущих в бой, и на провожающих их женщин.
Бенедетта устроилась рядом. Она ничего не говорила. Алайна, всюду ходившая за Бенедеттой по пятам, расположилась на противоположной стороне улицы и с тревогой наблюдала за нами. Девочка гладила найденного где-то котенка, но ни на миг не отрывала взгляда от нас.
— Значит, ты уходишь сегодня? — произнесла наконец Бенедетта.