Два года ушло на то, чтобы стать доверенным лицом Георгоса Папандреу, для чего он был вынужден переехать из прекрасной Франции в эту чудовищную, омерзительную Германию, но ради великой цели Пьер-Огюст готов был все стерпеть. За это время Лиззи успела выйти замуж за молодого и талантливого химика Жюля, который подсказал им, как можно осуществить задуманное и не попасться самим. О, это была блестящая, просто гениальная идея! За нее и за талант организатора Пьер готов был простить Жюлю его маниакальную скупость и расчетливость. И вот все получилось!

Помощники Жюля сработали блестяще, теперь осталось лишь вывезти картины с острова – но и здесь все уже продумано и решено! Нужно просто подождать, когда следствие в отношении его закончится ничем, ведь полиции ему нечего предъявить: его подпись на пропусках была талантливо подделана Лиззи, достаточно для того, чтобы охранник ничего не заподозрил, но графологическая экспертиза сразу выявит подделку и снимет с него все обвинения!

Через год-два, – а он не зря изучал европейское законодательство в области возвращения похищенных полотен – путем нехитрых юридических манипуляций он сможет вернуть картины в Лувр. И тогда он тоже войдет в историю, и роду Делоне будет за него не стыдно!

Неожиданно Пьер-Огюст закашлялся. Приступ никак не хотел проходить. Жжение в груди усилилось, руки и ноги ослабели, став ватными и непослушными.

Он с усилием сел на топчане и хотел было что-то крикнуть в сторону запертой двери, но не смог – его горло сжали спазмы. Француз протянул к двери худую дрожащую руку, другой держа себя за горло и задыхаясь. Он уже все понял, но отказывался в это поверить. Она не могла с ним так поступить!

Развернувшись к столу, он захотел взять лежавший на нем карандаш, но неловкая рука сбила бутылку с вином, что, упав на пол, не разбилась, а откатилась в сторону двери камеры. Силы покинули его окончательно.

Тело искусствоведа безвольно сползло с топчана на пол: сначала он упал на колени, потом на левый бок, лицом к двери. Лежа на боку и уже отчаявшись подняться, он еще какое-то время отстранено наблюдал, как из упавшей бутылки быстро вытекает недопитое им вино, образуя на полу прозрачную лужицу. Вот струйка стала слабее, еще слабее, и теперь вино лишь медленно капало на пол.

Какой нелепый и безвкусный вышел nature morte, едва успел горько подумать он, как его взор, следящий за этими каплями, помутнел, и одновременно с последней каплей вина жизнь навсегда покинула тело месье Делоне.

Часть седьмая

Часть седьмая