– А ты думаешь иначе? Но, даже если они оказались здесь по иной причине, придут другие. Зоя знала о ней, и они тоже могли узнать.
– Монастырь, который я хочу посетить, находится у горы Синай, – выдавила из себя Анна.
Джулиано вопросительно вглядывался в ее лицо.
– Там находится твой родственник? – мягко спросил он.
Как много она могла ему рассказать? Чем дольше она будет сомневаться, тем меньше он поверит ее словам.
– Мой брат, – прошептала она. – Прости…
Сейчас ей придется снова ему солгать или же признаться, что до замужества она носила фамилию Ласкарис… Мужчины не меняют фамилию после женитьбы, а евнухи вообще не вступают в брак. Джулиано подумает, что она лжет, чтобы скрыть свое настоящее имя. Анна уже привыкла к этому маскараду, который в свое время казался ей единственно правильным решением. Она уже перестала ценить то, что могла свободно ходить по улицам.
Джулиано ничего не сказал, но в его глазах все еще читалось удивление.
– Его зовут Юстиниан Ласкарис, – с огромным трудом назвала Анна имя брата.
Наконец в глазах венецианца появилось понимание.
– Ты приходишься родственником Иоанну Ласкарису, которому выжгли глаза по приказу императора?
– Да. – Анне не хотелось вдаваться в подробности. – Пожалуйста, не надо об этом…
Джулиано поднял руку, чтобы заставить ее замолчать.
– Ты должен пойти на гору Синай. Я отнесу картину на корабль. Обещаю, что она будет в целости и сохранности. Даю слово, что не украду ее и не отвезу в Венецию, – добавил он с улыбкой, в которой сквозили горечь и стыд.
– Я ни секунды в тебе не сомневался, – ответила Анна.
– Нам надо уходить очень осторожно, – сказал Джулиано. – Думаю, за пределами города мы будем в большей безопасности. Сколько времени тебе потребуется, чтобы добраться до горы Синай?
– Месяц, чтобы дойти туда и вернуться, – ответила Анна.
Он колебался.
– Я вернусь сюда к тому времени, когда приплывет корабль, – пообещала она. – Проследи, чтобы с картиной ничего не случилось.
– Мне необходимо посетить Яффу и Цезарею, – сказал Джулиано. – Я вернусь через тридцать пять дней.