– Послушайте, Фанкануникака, – говорю я. – Предоставьте это мне. Я разыщу Лаборда и Ракухадзу. Но мне нужно быстро передвигаться – требуется лошадь. Можете сделать для меня распоряжение на королевские конюшни? Без него мне коня не дадут. Ну же, приятель, – не могу же я рыскать по всему ч-тову Антану пешком? Впрочем, погодите – понадобится не одна лошадь. Выпишите приказ на дюжину, чтобы я мог снабдить ими Лаборда или Ракухадзу, – тогда они смогут собрать парней Андриямы.

Он в ужасе уставился на меня.

– Но какой основание? Если быть приказ об отдать все лошади, кто-нибудь подозревать, закричать «пожар» и «Боу-стрит»[141]…

– Скажите им, что это для гвардейских офицеров, которых я отправил в марш на Анкай! Королева-де спохватилась их и они должны во весь опор скакать назад! Ч-т, придумайте что угодно! Быстрее, парень, – может, в эту самую минуту Андрияма выкладывает все как на духу!

Это доконало его: он схватил перо и принялся строчить, я же нетерпеливо нависал у него над плечом. Минуты утекали, с каждой из них шансы мои делались все призрачнее. Я сунул приказ в карман. Оставалось последнее.

– У вас есть пистолет? Ну, может быть, шпага? Мне нужно оружие, на всякий случай. – Я надеялся, что этот случай не наступит, но нельзя же отправляться в путь с голыми руками. Он стал рыться и разыскал кое-что в соседней комнате – находкой оказалась всего лишь церемониальная рапира с резным эфесом из слоновой кости и без гарды, но сойдет и она. Ощутив в руке клинок, я подумал вдруг: «А что, если взбежать наверх и прирезать черную ведьму прямо на троне… Или подбить на это Фанкануникаку?» Тот аж взвизгнул от страха и неудовольствия.

– Нет, нет, нет! Никакого кровопролития! Только смещение. Великая королева, бедная женщина – как гадко! Была бы она только смирная и тихая, мы бы никогда не строить заговор, ей-ей! Теперь же все крах, всех ждет арест и мучения! – Он всплеснул руками. – Скорее найти Лаборд, я буду ждать. О, ну и дела! Кого-то могут схватить, или королева заподозрить…

– Бросьте, – говорю я ему. – Впрочем, знаете что – у вас ведь рука набита по части добавления порошков в напитки? Попробуйте передать бедолаге Андрияме что-нибудь освежающее, а? Избавим его от страданий, пока он не заговорил, как думаете? И не вешайте нос, Фанкануникака! Мы же старые приятели, отлично проводить время! Да здравствует Хайгейт и к ч-ту Блюкоут-скул[142], а?

С этим словами я удалился, оставив его причитать. Стараясь умерить шаг, я спустился по парадной лестнице, миновал дворцовую стражу, пересек двор и вышел на улицу. Час был ранний, но народ сновал вовсю – в округе дворца жизнь кипела допоздна, и лучшее общество только расходилось после затянувшихся обедов и обсуждения вчерашней оргии. Можете быть уверены, здешние аристократы не меньше своих цивилизованных братьев и сестер любят скандалы. Улицы были ярко освещены, но никто не удостоил меня вниманием, пока я лавировал между пешеходами и седанами. Фанкануникака одолжил мне длинный плащ, под которым я мог скрыть рапиру, – рабам такие вещи носить не полагалось – и за исключением белого лица и баков ничто не выделяло меня в толпе прохожих.