— В чем дело, Андреу? — откликнулся Марти.

— Сеньор, там пришёл посыльный от смотрителя рынков.

— В такой поздний час? — удивилась Руфь.

— Именно так, сеньор, — ответил дворецкий. — Желаете, чтобы я отправил его восвояси?

— Напротив, пусть войдет, — ответил Марти. — Вы даже не представляете, с каким нетерпением я его ждал.

— Вы не забыли, что я вам говорила, Марти? — воскликнула Руфь. — Будьте осторожны!

Марти поднялся со стула и спустился в прихожую. Посыльный смотрителя рынков ожидал его внизу, держа в руке письмо.

— Вы — дон Марти Барбани де Монгри? — спросил он.

— Он самый.

— Я принёс вам письмо, которое должен отдать в собственные руки.

— Так в чем же дело? Давайте его сюда.

— Я должен передать моему сеньору доказательства, что действительно вручил его вам.

С этими словами посыльный отдал письмо. Марти велел Андреу принести ему перо и чернильницу, написал расписку и протянул ее посыльному.

Едва он удалился, Марти сорвал печать и начал читать послание. В отличие от других прежних писем Берната Монкузи, это было написано в сухом официальном тоне. Без каких-либо объяснений советник заявлял, что ждёт его в четверг шестого числа, ровно в час пополудни.

86

86

Разоблаченная интрига

Марти тщательно одевался, готовясь к назначенной встрече. Он уже долгое время не встречался с советником и теперь, после всего, что он о нем узнал, Марти с трудом удавалось держать себя в руках и сохранять спокойствие.

После смерти Лайи он одевался только в черное. Теперь же он уделил особое внимание своему траурному наряду без единой нитки другого цвета. Даже штаны и гетры из оленьей кожи были черными — цвета скорби, царившей в его душе.

Он простился с Руфью, в очередной раз умолявшей его вести себя осторожно, и вышел из дома, готовясь к тяжелому разговору, а сердце его переполняла ненависть.