Как некогда азиатские мегаполисы заимствовали западные идеи в области градостроительства, сейчас города Запада становятся все более и более азиатскими. Возможно, нигде это не выражено так ярко, как в Лондоне, той столице, которая дольше всего сопротивлялась вторжению небоскребов. Только в начале XXI века, когда регулятивные нормы были смягчены, появилась возможность строить нечто большое в центре города, создать для него новый бренд, ландшафт и горизонт. Небоскребы и высотки с дорогим съемным жильем рванули вверх с не менее удивительной скоростью, чем в Шанхае. За первые восемнадцать лет нового тысячелетия количество супервысоких зданий по всему миру увеличилось с 600 до 3251; современный метрополис растет вверх очень быстро. Воодушевление и финансовое могущество – если не сказать мужская зрелость – жестко ассоциируются с небоскребами, офисами и апартаментами, из которых открывается роскошный вид, с фотогеничностью города[379].

Вид через реку Хуанпу в сторону Пудонга – одно из самых возбуждающих зрелищ в мире, триумф урбанистических амбиций и необычайных по стремительности перемен. И тем не менее, находясь среди небоскребов этого района, ты ощущаешь себя в бездушном, пустынном бизнес-парке на краю города. Башни расположены дальше друг от друга, чем кажется издалека, и они не так впечатляют. Но если войти в одну из них и на лифте подняться на обзорную площадку, то глазам предстанет незабываемая панорама всего города. Пудонг не особенно отличается от сотен других небоскребных районов по всему миру. Такие районы – часть шоу, которым можно наслаждаться либо издалека, либо изнутри. Эффект на уровне улицы в этом случае омертвляющий. Современные небоскребы часто стоят на пустынных площадях, их стекла прозрачны только в одном направлении и внутрь не заглянешь. Быстрая «шанхаизация» мировых метрополисов, что случилась в последние годы, повлияла на то, как мы живем и работаем в городах, как они выглядят и ощущаются.

Тот город, в котором родился образ современного вертикального мегаполиса, сильно отличается. Урбанистические очертания Нью-Йорка до сих пор самые привлекательные во всем мире. На уровне улиц центр Манхэттена не такой вычищенный, как Пудонг или Сингапур. Почему так случилось, можно понять, вспомнив, что американские небоскребы возводили в период бума 1920-х. В Манхэттене вещи, люди и виды деятельности напиханы друг на друга так, что результат совершенно отличается от санированной территории небоскребного метрополиса XXI века. Его очертания столь же резки, как и музыка Джорджа Гершвина; скорее хаотичны, чем упорядочены, случайны и экспериментальны, но вовсе не запланированы.