Величественный облик города небоскребов всегда заставляет наш пульс ускоряться. Но высотки также могут привести к тому, что город будет выглядеть как бастион привилегий, которых не добиться чужаку. Писатель Альфред Казин, мальчишка в 1920-х, жил в районе русских евреев-иммигрантов Браунсвилле, что в Восточном Бруклине. Он вспоминает: «Мы были вроде как городскими, но в город неким образом не входили. Когда бы я ни отправлялся на прогулку по любимому маршруту, я карабкался на холм к старой цистерне, от которой хорошо мог видеть небоскребы Манхэттена. Я видел Нью-Йорк как чужой город. Сверкающий и нереальный, он жил своей жизнью, в то время как наш Браунсвилл жил своей»[380].

* * *

Существует теория, согласно которой можно предсказывать экономические кризисы, наблюдая за возведением небоскребов: как только появляется новый, собирающийся занять первое по высоте место, тут же случается кризис. Зингер-Билдинг и Метрополитен-Лайф совпали с паникой 1907 года. Вулворф-Билдинг подоспел к депрессии 1913-го. Уорлд-Трейд-Сентер и Сирс-Тауэр открылись в период нефтяного кризиса 1973-го и крушения рынка ценных бумаг 1973–1974 годов. Петронас-Тауэрс в Куала-Лумпуре стал самым высоким сооружением в мире прямо перед тем, как финансовый кризис накрыл Азию в 1997-м. Массовая ипотечная катастрофа тоже имеет свой монумент: Бурж-Халифа, небоскреб, построенный в октябре 2009-го. А в тот самый день, когда был закончен Шанхай-Тауэр, китайский фондовый рынок упал на 7 % за полчаса.

Небоскребный бум 1920-х был остановлен крушением 1929-го и Великой депрессией. Его монументами стали Трамп-Билдинг, занявший трон после Вулфорф-Билдинг в 1930-м; эфирный Крайслер-Билдинг, потеснивший конкурентов несколькими месяцами позже; и могучий Эмпайр-Стейт-Билдинг, следующий обладатель рекорда. Журналист писал, что небоскребы 1920-х, в особенности последние три гиганта, были «материальным воплощением позднего перегретого рынка». Они воспарили над меньшими зданиями, словно график постоянно растущих цен на акции и облигации. Однако в 1930-м они выглядели «ироничными свидетелями обрушившихся надежд»[381].

Инвестиции в строительство упали с четырех миллиардов долларов в 1925-м до 1,5 миллиарда в 1930-м и всего до 400 миллионов в 1933-м. Когда Эмпайр-Стейт был закончен, строители – 3500 человек – немедленно оказались в рядах безработных. Во время Великой депрессии 80 % тех, кто был занят в строительной индустрии, оказались не у дел, они составили 30 % от всех безработных. Самая высокая башня мира, где было очень мало арендаторов, получила прозвище «Эмпти-Стейт-Билдинг»[382]. Вера в то, что Нью-Йорк становится полностью вертикальным городом, сдулась в один момент, когда невероятная гонка по возведению небоскребов резко прекратилась. Как и бумажные исполины с фондового рынка, небоскребы оказались продуктом неистовой спекуляции, а вовсе не воплощением смелой урбанистической мечты. И изменение настроения немедленно было воплощено в кино[383].