Демельза искоса посмотрела на мужа. Он шел рядом легкой размашистой походкой, от былой хромоты не осталось и следа. Она никогда не могла угадать, о чем Росс думает. Все его сокровенные мысли были скрыты за этим странным беспокойным лицом. А бледный шрам на скуле, казалось, был отметиной, которая служила напоминанием о пережитых им душевных страданиях. Демельза знала, что они счастливы вместе, но не знала, как долго продлится это счастье. В глубине души она сознавала, что встреча с женщиной, которую Росс когда-то очень сильно любил, – это ниспосланное судьбой испытание и ей его не избежать.

И самое ужасное: многое, если не все, зависело от того, как она будет вести себя в ближайшие два дня.

Погода стояла солнечная, с берега дул холодный бриз. Длинные волны медленно накатывали на берег, где их встречал юго-восточный ветер. Гребни волн топорщились, как перья гагарки, они пенились все сильнее и наконец разбивались о скалы, а зимнее солнце раскрашивало радугой сверкающие тучи из брызг.

Всю дорогу до самого Сола супругам мешал Гаррик. Пес решил, что Демельза не должна никуда без него уходить и, если вести себя настойчиво, хозяйка сама поймет это. Через каждые несколько ярдов, после резкого окрика, здоровенный пес будто замертво валился на землю, и единственным признаком того, что в нем еще теплится жизнь, был укоризненный взгляд налитых кровью глаз. Но, пройдя еще дюжину шагов, Росс и Демельза замечали, что Гаррик снова потихоньку трусит за ними. К счастью, Полдаркам повстречался Марк Дэниэл, который вошел в их положение и буквально за ухо отволок Гаррика обратно в Нампару.

Демельза и Росс спустились в бухту Сола, повстречали там пару знакомых, которые пожелали им доброго дня, и поднялись на противоположный утес. Прежде чем уйти от берега, они немного отдышались и понаблюдали за тем, как олуши ныряют со скал за рыбой. Большие белые крылья с коричневыми перьями на кончиках удерживали их в потоках воздуха; олуши плавно кружили над волнами и камнем падали в воду, оставляя после себя фонтаны брызг. В одном из десяти, а то и двадцати случаев они выныривали, держа в длинном изогнутом клюве маленькую трепыхающуюся песчанку.

– Будь я песчанкой, – сказала Демельза, – мне бы даже смотреть на олуш было противно. На эти их крылья и на то, как они ныряют. А когда птицы выныривают без добычи, у них такой невинный вид, будто они ничего плохого и не замышляли.

Росс посмотрел на небо.

– Тучи собираются, – заметил он. – Мы можем попасть под дождь.

– Знаешь, я бы хотела хоть раз в жизни отправиться в плавание на корабле. Во Францию, в Шербур, в Мадрид, а может, и в Америку. В море, наверное, много разных необычных птиц, побольше этих олуш. Почему ты никогда не рассказывал мне про Америку, Росс?