Катон напряг взор, вбирая в себя все детали ведущего корабля, а затем повернулся к первому подоспевшему преторианцу:

– Нам нужны суда. Огонь потушить, оснастку починить как можно скорее. После этого мы пустимся за этими негодяями и распнем их всех до единого. Непререкаемо, как смена дня и ночи.

Глава 38

Глава 38

То, что здесь накануне состоялось морское сражение, было понятно всем. Несколько судов плавали опрокинутыми или были выброшены на скалы. Куски дерева, реи, лоскутья парусов, обломки и мертвые тела – все это колыхалось на небольших ласковых волнах, в то время как корабли с преторианцами держали курс к гористому мысу, за которым лежала крепость-гавань Мизенума. Катон с Макроном находились на самом крупном из грузовых кораблей, спешно подлатанных в Остии; сейчас он шел во главе других судов, перевозящих пехоту и конницу. Сегодня утром эти суда на море были не единственными. В дрейфе лежало пять небольших либурн[56], образуя неплотный заслон на подступах к заливу, что тянулся от мыса до каменистого рога Соррентума в тридцати милях отсюда.

– Похоже, твое послание до наварха дошло, – сказал Макрон, озирая батальную сцену. – Моряки задали им трепку что надо.

Катон кивнул.

– Вопрос в том, кто одержал верх. Ждут ли эти корабли нас с миром или нет?

Центурион из-под руки прищурился на либурны и лишь затем ответил:

– Ну, а как еще?

– Вот я и думаю…

За ночь, проведенную под плащом на палубе, Катон хорошо выспался; ум его был свеж и чуток ко всякого рода опасностям.

– Мы ведь так и не знаем, на чьей стороне был наварх. Равно как и есть ли в его флоте изменники. Нельзя исключать, что победа оказалась за ними и тем кораблям приказано нас не пропускать. А может, и впрямую атаковать нас… Ничего, скоро узнаем. Вон, гляди.

Катон указал на либурну, которая сейчас пришла в движение и повернула в их сторону. Спустя пару секунд весла по оба борта дружно упали в воду, и, взбивая узкую бурунную полоску, судно понеслось навстречу. Спереди белой кипенью вспарывал гладь таран.

– Может, приказать остальным кораблям остановиться? – спросил Макрон. – Пока мы точно не разузнаем?

– Нет, продолжаем идти.

Пока неизвестно, что сталось с Нарциссом, Катон был настроен гнать своих людей без устали, преследуя врага подобно волкам, цапающим на бегу овец за курдюки.

Макрон глянул вскользь, обеспокоенный тем, что другу изменяет его обычная рассудительность. Впрочем, на кону стоит жизнь его сына – довод более чем веский для такой линии действия. Но если это чревато риском для жизни вверенных им людей, то так или иначе придется вмешаться. Что и говорить, перспектива не из приятных – сталкиваться во мнениях со своим близким другом; более того, старшим по званию.