Острие шпаги капитана приткнулось к подбородку главаря, припечатав его к стене амбара.

—  Ненавижу! — послышалось сквозь рваное дыхание.

—  Я тоже, — прохрипел Луис, вытирая рукавом пот со лба. — Но мы доиграем до конца. И пусть нас рассудит Фатум.

С этими словами драгун отдернул шпагу, медленно подошел к валяющейся на земле рапире и поддал ее сапогом так, что она звякнула почти у ног Анжело.

Потирая запястье и морщась от боли, мятежник сорвал со своей головы шляпу и отбросил в сторону. Затем, раздувая ноздри и посылая проклятья, он нагнулся и поднял оружие.

Любитель отчаянных сабельных драк, уверенный в себе, он с диким воплем бросился вперед. Однако теперь он был ослеплен яростью. Не прошло и минуты, как, позабыв об осторожности, он вновь допустил оплошность, и шпага Луиса сверкнула на солнце…

Наткнувшись на нее, Анжело замер, как на булавке оса. Упал на колени, роняя оружие, и спустя мгновение был мертв.

«Вот и всё… — подумал Луис. — А ведь был нагл и смел».

Капитан медленно выдернул шпагу. Удар пришелся в самое сердце. Кровь даже не струилась из черного треугольника раны.

—  Трубач! — капитан вогнал клинок в ножны. — Общий сбор! Аракая, этих повесить…

Даже не удостоив взглядом оставшихся в живых бандитов, Луис де Аргуэлло направился в таверну.