Снаряды крошили камень, оставляя на стенах рваные следы, после чего еще злее стучали пулеметы и чаще бухали гаубицы противника.

Глотова позвали к телефону.

– Ну что, взял? – спросил комполка.

– Да ну его, холера! – выругался капитан. – Танк сожгли, а у других по два снаряда… Укреплен здорово!

– Там солдат-стариков не больше роты! – разгорячился командир, – т – Что, сладить не можешь?

– У них в руках пулеметы, а не батожки! – отпарировал Глотов. – Я тут через час батальон положу! Мне артиллерия нужна, товарищ майор!

– Тьфу т-ты… – рассердился комполка. – Глотов! Ты понимаешь, что в замке будет штаб дивизии? Он уже снялся, едет к тебе!

– Я все понимаю, товарищ майор! Но без орудий замка не взять! Вы слышите, что у нас творится?

– Да слышу, – бросил майор. – Хорошо! Будут тебе орудия. Да пошевеливайся там!

Начало смеркаться, и бойцы все глубже зарывались в землю. Стрельба из окон и бойниц замка не прекращалась. Она лишь временами редела, когда бил один пулемет, но затем снова усиливалась. Несколько раз, будто на полигоне, лупили немцы фаустпатронами по сожженному танку, редко и неприцельно грохали пушки.

– Они что, – смеялись бойцы, – соревнуются, кто больше патронов пожжет?

– Не похоже, чтобы старики, – слышал Глотов разговоры бойцов. – Скорее всего СС, напились шнапсу и поливают…

Комбат мысленно соглашался. Ярость, с которой стреляли из замка, по сути, уже окруженного, могла быть только у людей, не надеющихся на милость победителя. Глотову приходилось сталкиваться с подразделениями, состоящими из стариков. Жертвы тотальной войны, люди, пожившие на белом свете, они понимали, что Гитлеру приходит конец, и сопротивлялись без остервенения, из-под палки, при удобном случае норовя сдаться в плен. За три года войны комбат научился без разведки определять, чем дышит противник.

Прячась за деревьями, Глотов прибежал во вторую роту и, скатившись в окоп, вызвал ее командира.

– Через десять минут снимешь свою роту и зайдешь к замку от реки, – приказал он, доставая карту. – И сразу готовь атаку. Вот-вот подойдут орудия.

Он взял у бойца плащ-палатку, накрылся ею, включил фонарь. В это время наверху послышался шорох и тяжелое дыхание.

– Товарищ капитан! – доложил связной. – Танкист с нейтралки приполз, обгорелый!

– Отправьте в санроту! – распорядился Глотов.

– Уже отправили, – .сказал боец. – Только с ним вместе перебежчик явился, из замка. Куда его?

– Кто такой? – спросил Глотов. – Фамилия, звание…