— Житья нет от его музыки!

— Мало ему баб! Так еще и глушит всех, будто у него у одного проигрыватель есть!

— А потому что мы сказать ему боимся.

— Возьми и скажи, если ты такая смелая!

— Изматерит, а потом еще рогаткой окошко высадит. Докажи, что это он. С ним свяжешься — не развяжешься!

— А вот идет лейтенант-милиционер.

— Ну и что? Это ж не наш. Нашему не говорим, а чужого будем дергать.

— А чужой нас по фамилии не знает, и Эдик не догадается, кто сказал. Может, шел и сам услышал.

— Товарищ майор!

— Я лейтенант. Здравствуйте, вернее, добрый вечер. Слушаю.

— Товарищ офицер милиции!

— Говорите погромче, плохо слышно. Кто это так на полную катушку включил? — спросил Чижиков.

— Да это один молодчик со второго этажа.

— Вечно он мучает нас!

— Выставлять музыкальные инструменты в окна не положено ни в какое время. Это он нарушает…

— Какая квартира?

— Тринадцатая.

Услышав звонок, Эдик голый выскочил из постели и кинулся к двери.

— Кто там, падла? Кому жить надоело? — Он распахнул дверь левой рукой, правую занеся для удара. Но рука опустилась.