Следы насторожили Марденова. Они тянулись длинной цепочкой. Заставские кони ходить здесь не могли, к тому же они подкованы на четыре ноги. А этот след? Но почему он идет вдоль границы?.. Бесхозная лошадь не может ходить так строго: она отклонялась бы вправо, влево, петляла бы… И тут пограничнику пришла мысль: о нарушении границы сержант Марюхнич немедленно доложил по телефону на заставу. Поднятые по тревоге воины ехали на машине к месту происшествия с включенными фарами. Это и заставило нарушителя резко повернуть вправо, вдоль границы.

И вот уже выводы солдата о возможном уходе лазутчика в другом направлении передаются по цепи поисковой группы. А там… на командный пункт…

* * *

Рядовой Булат Марденов и его боевые друзья успешно выполнили задачу.

Василий Калицкий НА СТРЕМНИНЕ ЖИЗНИ

Василий Калицкий

НА СТРЕМНИНЕ ЖИЗНИ

Турсунгазы Мыкыянов — один из тех, кто устанавливал колхозный строй в своем селе, он был смелым разведчиком на фронте в период Отечественной войны. И сейчас Мыкыянов на самой стремнине жизни…

Турсунгазы живет в приграничном селе. Его часто приглашают на заставу, и он рассказывает солдатам о прошлой войне, о делах в колхозе.

Мыкыянов всегда верен гражданскому долгу, дорожит землей, за которую воевал, любит ее. И когда появляется в приграничье чужой, Турсунгазы не спустит с него наметанный глаз, поможет заставе задержать врага.

Мыкыянову в горах все знакомо: кустарники шиповника, отшлифованные дождем и ветром серые валуны, небольшие, но бурные ручейки.

— От меня, — говорит он, — тут никто не скроется. Кругом все пройдено вдоль и поперек.

И это так.

…Стояла в разгаре летняя страда. На березках, что росли у подножия гор, появились первые золотистые пряди, а осинки, шумевшие над ущельем, уже хвастались появившимися лиловыми листьями.

Турсунгазы с самого утра в устье пологого буерака ворошил вилами валки накошенной травы. Он с жадностью вдыхал горячий и сладкий аромат разнотравья. «Глотнешь воздух сенокоса — куда и усталость девается, — думал про себя аксакал. — Даже молодит старика».

Вороша покосы, он нет-нет да и посмотрит то в ущелье, над которым плыл причудливый клочок тумана, то на снежные вершины, то на дальний перевал. «У нарушителя сотни дорог, — вспомнил он рассказ начальника заставы, — и чтобы его заметить, нужно быть очень внимательным. Глаз да глаз нужен, особенно в горах. А проморгаешь — ищи ветра в поле».

Солнце висело в зените. Старику захотелось пить. «До ручейка осталось немного, там и утолю жажду», — решил он, поднимая и опуская большие охапки сена с его пряным ароматом. В это время невдалеке от большой круглой сопки, издали похожей на стриженую голову, он заметил всадника. Рядом иноходью трусила еще одна лошадь. «Кто бы это мог быть? — спросил самого себя Мыкыянов. — И почему он показался со стороны перевала. Что-то не помню, чтобы колхозники здесь ездили».