– Да, Инге, на тебя это похоже.
– Я прекрасно понимаю, что на меня это совсем не похоже. Правда, если честно, суфле в шоколаде раздавала совсем другая баба, хотя ее тоже звали Инге.[36] Нам очень понравилась эта идея, и мы решили ее скопировать. Но вся эта кондитерская дрянь просто вывалилась у меня из рук. Я постоянно спрашиваю себя, что вышло бы из меня, окажись я в Штатах.
– В Штатах? В Америке?…
– Так точно. Или если бы я осталась в том замке со скрипачами. Ах, дружище, сколько возможностей дается нам в жизни поначалу, даже если в итоге от них остается только одна… А моя сестра, моя сводная сестра, ведь ее родители меня удочерили, сначала была такой непримиримой, такой радикалисткой, а что стало из нее потом? Деньги, деньги испортили ее напрочь. Интересно, счастлива ли она?
– Не надо, Инге. Не мучай себя деталями.
– Поздно вечером Эндевитт довез меня до пансиона, сказал, что я должен забрать свои вещи, сесть за руль своей машины и ехать по одному адресу, откуда я могу забрать Софи. Вернее, он сказал:
– Какую?
– Когда я умру, обязательно узнайте у Лукиана, предпринимал ли он что-нибудь в этом деле. Мне он этого не скажет никогда, никогда. Однако чувствовалось, что в этом деле замешан кто-то еще. Кто же, если не он? Я никогда не узнаю правды – так я вынужден расплачиваться за то, что случилось. Но если об этом узнаете вы, то будем считать, что об этом узнаю и я. Обещаете?
И я пообещал Александру фон Брюккену сделать все, что он просит.
Передача
Передача
Инге Шульц страшно пугается, когда слышит, что из магазина выгоняют всех покупателей.
– Магазин закрывается на инвентаризацию! Просьба освободить помещение!
С места, где прячется Инге, слышны лишь голоса, звук закрываемой двери и защелкивание замков.
«Меня сдал Фриц!» – вихрем проносится у нее в голове, однако, бросив взгляд на побелевшее лицо Лангеншайдта, она понимает, что это вовсе не обязательно его рук дело. Трое сотрудников Штази медленно обходят прилавок, затем встают как вкопанные, широко расставив ноги, и не говорят, чего они хотят. Что же касается Инге, то она должна сохранять спокойствие, оставаться на месте и молчать.
Фриц мысленно терзает себя неразрешимыми вопросами – что такое происходит, во что же он вляпался и как это все объяснять вечером жене. На улице начинает падать мягкий снежок.
– В чем меня обвиняют? – то и дело шепотом повторяет Инге.
Торговцу велят передать ключи от магазина, после чего он может идти. Поспешно воспользовавшись этим правом, Фриц торопится прочь, даже не удостоив взглядом лучшую свою покупательницу. На какое-то время повисает мертвая тишина.