— Машинист на горячем месте, информация у него всегда свежая.

— Завтра передадим городскую. Все в один котел тоже ни к чему, пусть начальство думает: у нас нелегко... В одной шифровке все новости сообщим, что потом передавать?

— Будет день, будет и пища.

— Завтра днем пойдешь к пани Грыжовской, — приказал строго Гаркуша. — И смотри, будь начеку.

— Наша пани любому мужику сто очков вперед даст! — с оптимизмом воскликнул Федор.

— Пани серьезная, — согласился Гаркуша. — Скажешь ей, что на той неделе в эфир выходить будем через день — поток информации растет.

Федор почесал затылок.

— Залещицкий лес беспокоит меня, — признался он. — Далеко, и связь ненадежная.

— Что предлагаешь?

— Нет предложений.

— А если нет, чего скулишь?

— Удивительно, знаете ведь, на что я способен, а такие слова... Гавкаю, скулить давно разучился.

— А ты не гавкай, а подгавкивай. Начальству это нравится.

Федор взглянул на Гаркушу так, что можно было понять: их мысли по поводу начальства не совсем совпадают. Но спорить не стал. Сказал только, будто и некстати:

— Не дает мне покоя тот шофер...

— Пожалел?

— Тоже скажете... Просто вроде занозы.

— Ничего, — махнул рукой Гаркуша, — на бандеровскую группу спишут, и концы в воду. Вот что, — насупился он, — пойдешь в Залещицкий лес, осмотрись там как следует. Осторожно, потихонечку, за болотцем большую поляну обойди: если энкавэдистская засада, обязательно заметишь.

— Заметишь!.. — покачал головой Федор. — Помните, когда фронт под Житомиром переходили?..

— Сами виноваты, недоглядели, — возразил Гаркуша. — Слава богу, обошлось.