Ответ Великого Мастера пришел на удивление быстро: «Я запрещаю тебе уходить. Ты еще даже не определил, в чем состоит твоя судьба, не говоря уже о том, чтобы исполнить ее. В тебе слишком много сожалений и печали; любое из них, если ты не разрешишь его в своей земной жизни, сможет вернуть тебя обратно на землю. Избавься от смятения в своем сердце». Чтобы усилить оскорбительность послания, он едко раскритиковал навыки Сайхун в правописании и каллиграфии. ^. Сайхун не замедлил отреагировать на это: «В этом мире для меня ничего не существует. Я в состоянии рассмотреть портал и мир за ними. И я пройду эти врата независимо от того, благословите вы меня или нет».

Письменный ответ учителя был кратким и резким. «Нет, – просто утверждал Великий Мастер. – Я остановлю тебя».

Сайхун в гневе разодрал последнее письмо, горько называя своего учителя самым жестоким стариком из всех, кого он когда-либо встречал. Легко ему говорить, ворчал про себя Сайхун. Великий Мастер, небось, просто по желанию может посетить любой уголок вселенной, какой он только пожелает. Для него и время, и пространство, и сознание – все нипочем. Еще и перед самими богами, должно быть, распинается. А когда дело доходит до того, чтобы использовать свою силу, дабы спасти своего юного ученика от мерзостей этого мира, так пожалуйста: он самый вредный и бесстрастный.

Ну и черт с ним! Сайхун решил, что в любом случае оставит земной мир. Он сомневался, что Великий Мастер сможет остановить его. Великий Мастер угрожал установить над душой Сайхуна барьер, чтобы воспрепятствовать ее уходу отсюда. Это должен был быть акт невообразимой силы; Сайхун сомневался, что его учитель на такое способен. Он пришел к выводу, что это была обыкновенная угроза.

В течение сорока последующих дней он все ближе и ближе подходил к тому, чтобы распрощаться со своим телом. Он оставил работу и теперь мог медитировать четыре дня в неделю. Ел он очень мало – ровно столько, чтобы тело могло существовать. Вскоре он войдет в состояние, где не будет есть вовсе и откуда уже не сможет возвратиться. Сайхун парил в состоянии божественного ослепления, находясь уже на полпути к иному миру.

Еще девять дней – и процесс будет закончен. Он продолжал медитировать. Ночью сорок девятого дня его дух вознесся из его тела. Светящийся. Лучистый. Чистый. Кто засомневался бы, что это – не сущность?

Он превратился в яркую звезду, которая плывет вверх. Он превратился в чистую энергию, в чистое существо. Ему казалось, что он парит в темной комнате отеля, словно она заполнена водой. Он посмотрел вниз на свое тело, которое сидело там совершенно неподвижно. Он почувствовал изумление и задумался, действительно ли он был самим собой. Но вот он здесь; и он может смотреть на себя со стороны единственно возможным способом, если не считать отражения. Но потом он пришел к выводу: если то, что смотрит из-под потолка, – это парящее вверху сознание, то тело внизу не может быть его телом.