И тут же выскочил, не ожидая, пока трамвай остановится.

Пройдя гулкие, людные залы вокзала, друзья вышли на перрон. Ну где отыскать Сеню в этой станционной толчее? Паровозы пыхтят, посвистывают «кукушки». Пути забиты составами. Снуют кондукторы, размахивая фонарями; маршируют люди с винтовками.

Юра остановил одного с красной повязкой.

— А вы кто такие? — спросил тот.

— Мы из десятка Семена Паливоды.

— Сеньки? Так он же не командир десятка! Ну и брехун! Видите вон там паровозное депо? Шпарьте туда бегом. А то как бы не уехал.

И они побежали. Винтовки становились все тяжелее и тяжелее, били по ногам.

На черном тендере паровоза, будто задыхающегося от избытка пара и то и дело выпускающего его из многочисленных трубок в разные стороны, сидело человек двадцать говорливых, хохочущих людей с винтовками. Когда Юра закричал: «Сеня! Семен! Семен Паливода!» — его услышали не сразу.

Потом Семен наклонил голову с тендера и спросил:

— Меня, что ли?

— Это мы! — крикнул Юра.

— Гимназисты-рабочегвардейцы! — уточнил Петя.

— Не знаю… Чего надо?

— А помните… — И Юра скороговоркой выпалил все.

Наконец Семен их вспомнил и крикнул:

— Эге, так про вас сам командир дружины сказал: «Молодцы гимназисты!» Но сейчас некогда с вашими винтовками, катитесь! Едем разоружать эшелоны. Там не восемнадцать, там тыщу винтовок возьмем.

— Возьмите нас с собой! — взмолился Петя. — Дяденьки!

— Нам нельзя в гимназию, убьют! — отчаянно вторил ему Юра.

— Ну как, товарищи, может, возьмем гимназеров? — обратился Сеня к старшим.

— Ну, куда таких брать? Что у нас — детский приют или боевой десяток?