— Врешь! Гришу-матроса встретил там, вы здоровались, как старые друзья. Сандетов ездил с тобой в Эльбузлы. А в Таракташе ты тоже встретил знакомого. О чем у тебя был разговор с Юсуфом?
— С Юсуфом? Просил, чтобы он сообщил отцу и матери, что меня с лошадью мобилизовали.
— Вот и хорошо, что вспомнил. Тяжелораненого он взял?
— Нет, не он.
— Кто?
— Не знаю.
— Значит, встречу с Юсуфом подтверждаешь? К кому вы ездили в Эльбузлы?
— Не знаю. В какой-то дом…
— Вот план села. — Фальстаф уже не улыбался. Протягивая Юре лист бумаги, на котором были обозначены дорога и по бокам ее дома, он смотрел на мальчика с нескрываемой злобой.
«Тот» дом был третьим от края. Но выдать Дусю, Фросю? Никогда!
— Ночь была, не запомнил…
— Краснеешь от собственной лжи? Смелее! Скажи, от кого ты услышал о Степном партизанском отряде и что будто бы капитан Бродский им командует?
Юра смотрел ему в глаза, продолжая молчать.
— Долго же ты вспоминаешь. О Степном отряде и что будто бы им командует капитан Бродский сказал комсомолец Лука, когда агитировал вас за мировую революцию и ты вызвался отправиться в Индию. Фантазируй сколько влезет! Я сам фантазер. Лука твой — фантазер! Степной отряд — это шайка красных бандитов, командир у них действительно Бродский, но совсем не тот, а однофамилец, еврей-сапожник. Ясно тебе? Ты сегодня врешь мне, а там врал своим партизанам. Но не это главное…
Лицо Фальстафа внезапно изменилось. Улыбка исчезла. Он жестко и зло смотрел на Юру.
— Ты натравливал партизан на капитана Бродского, сказал им, что он лично расстреливал главарей крымского большевистского правительства в восемнадцатом году и пытал их. Донес врагам России на доблестного офицера. Кто тебе сказал об Алуште? От кого узнал? Ну!
Юра молчал. Не мог же он сказать, что от Гриши-матроса. Вдруг его осенило.
— Узнал от генерала Слащева, — нехотя проговорил он.
— Что?! Ты понимаешь, что ты говоришь? Да я тебя… Издеваешься? Врешь!
Разъяренный Фальстаф вскочил и поднес к Юриному лицу кулак. Он взволнованно забегал по комнате, выписывая сложные восьмерки.