Даже Брут, – сам Брут, который убьет себя потом, долгое время считал смерть Катона недостойной его, поскольку непочтительной и дерзкой по отношению к богам.

И тем не менее, когда битва при Филиппах была проиграна, он последовал пагубному примеру, который подал ему Катон после битвы при Тапсе.

Так что вся эта кровь, которая будет литься и затопит Рим на целых три столетия, вся эта кровь вытекла из нутра Катона.

А теперь восхищайтесь Катоном, кто хочет!

Глава 83

Глава 83

Старая Республика умерла вместе с Катоном: Цезарь принял ее последний вздох.

Он мог бы незамедлительно пуститься в погоню за помпеянцами и вместе с ними переправиться в Испанию; но он рассудил, что его присутствие необходимо в Риме.

Он отметил свое возвращение одной из великолепнейших речей; он говорил о своей победе так, словно хотел, чтобы ему ее простили; он сказал, что земли, которые он покорил, так обширны, что римский народ будет иметь с них каждый год двести аттических медимнов зерна и три миллиона фунтов масла.

Триумф Цезаря был одновременно ужасным и чудесным зрелищем.

Из Галлии он привез с собой Версингеторикса, который, как мы помним, сбросил с себя оружие и доспехи под ноги Цезарю и сел на ступеньки его трибунала; – он привез из Египта Арсиною, ту самую юную сестру Клеопатры, которая бежала из дворца вместе с Ганимедом; – он привез с собой из Африки сына царя Юбы.

Для этого последнего его плен удивительным образом изменил судьбу, и принес ему славу. Благодаря этому несчастью он из варвара и нумидийца сделался одним из самых ученых греческих историков.

Цезарь праздновал галльский, понтийский, египетский, африканский триумфы; о Фарсале никто не заикался.

Вечером после триумфа галл Версингеторикс был удавлен.

Торжества продолжались четыре дня; на четвертый день Цезарь, с румянами на щеках, несомненно, чтобы скрыть его бледность; Цезарь с венком из цветов на голове, в красных башмаках на ногах, открыл площадь народных собраний, которая в его честь была названа площадь Юлия. Потом народ проводил его до дома, и справа и слева от него шли сорок слонов, отнятых им у Сципиона, которые несли факелы и светильники.

После триумфов настал черед подарков и щедрот.

Цезарь раздал гражданам по шесть мер зерна и по триста сестерциев каждому; солдаты получили от него по двадцать тысяч сестерциев на человека. Затем он пригласил и солдат, и граждан на грандиозное пиршество: было накрыто двадцать две тысячи столов по три ложа каждый; если считать по пятнадцать человек на стол, то в целом это составляло примерно триста тысяч человек.