Ужас, какой ужас…

Нет-нет, что ни говори, а во время Хмельниччины казаки слишком мало вырезали этих проклятых иуд. Надо было истреблять их больше, еще больше, значительно больше!!! Тогда бы не осталось в его владениях ни того работорговца Оруна, ни его Ривки, ни их мерзких соплеменников.

А значит, у турок не было бы повода казнить украинского гетмана. Впрочем, содеянного не поправить – содранную шкуру на купчиху не напялить, из могилы не воскресить. И вскоре все закончится…

Э-э-эх, и почему бы ему не остаться в монастыре?! Ведь полтора десятилетия, проведенные за толстыми стенами, были едва ли не самыми счастливыми годами его незавидной жизни. Жил бы себе и дальше под именем раба Божьего Гедеона тихонько, спокойненько. Не усидел? Вот и получай, горемыка!..

Наконец приговор оглашен. Уже надменный палач подходит к нему, набрасывает на шею петлю и ведет пленника от городской ратуши к замковому мосту, словно овцу на заклание. Простые люди затравленно смотрят на невиданное зрелище, не осмеливаясь даже рта раскрыть. Впрочем, кто же отважится протестовать, если перед чтением приговора он сам покорно признал вину перед турецкими хозяевами, своими подданными и работорговцем Оруном в частности? Кто из обычных мещан или крестьян отважится заступиться за своего гетмана, который не мешал ненавистному Оруну продавать в гаремы зажиточных турок украинских девушек-красавиц?

А то, что работорговец не уплатил установленной пошлины… Что ж, значит, даже этот проклятый жидюга презирал украинского гетмана настолько, что решил обмануть на ровном месте! Турецкие хозяева признали правоту нечестивого Оруна, и теперь…

Да, они уже на середине моста, ведущего к замку. Промозглый ветер бросает в лицо пригоршни ледяного крошева, но он на это не обращал внимание.

Палач крепко привязал конец удавки к каменному зубцу изгороди, подвел осужденного к самому краю моста. Он обреченно глядит вниз… и кровь стынет в жилах от ужаса: а видит он там, внизу, далекую землю, расколотую рекой на два берега. И жизнь его вихрем летит перед угасающим взором. И видит он, как вверенная его заботам Украйна оказалась разделенной между Московией и Польшей. А в придачу и союз с турками… Турки – вот это и есть тот самый водный поток, который перерезал располовиненную перед тем Украйну…

– Пусть Великий Аллах сделает долгими дни повелителя правоверных, самого справедливого из всех, живущих на земле!

Тяжелый удар в спину – и он летит в пропасть, навстречу черному речному потоку, который змеится далеко внизу. Но пролетает ровно столько, сколько позволяет веревка. Падение тела в бездну сдерживает петля, резкий рывок и ужасная боль пронзает тело несчастного, слышен хруст ломающихся позвонков и рвущихся тканей, и сознание гаснет…