— «Капитан Флинт»!

Машину затрясло…

…Водитель лихо затормозил прямо против подъезда. Сидевший на переднем сиденье Миша быстро выбрался из «восьмерки», откинул спинку кресла и выпустил меня. Я задрал голову, выискивая окно кухни — свет не горел, — помахал на всякий случай рукой и вбежал в подъезд. Миша ринулся следом за мной.

Когда мы взлетели на третий этаж, Вера уже закрывала входную дверь, стараясь не звенеть ключами. Я бросился к ней… Наверное, я обнял ее слишком крепко — она даже взвизгнула и затрепыхалась, но потом обмякла и уронила на пол мягко шлепнувшийся пакет.

Несколько минут мы целовались, шепча друг другу неразборчивые глупости и я пребывал наверху блаженства. Она, как мне показалось, тоже. Потом тактичный Мишель несколько раз деликатно кашлянул и мы наконец оторвались друг от друга. Не без сожаления.

— Ой, Миша, здравствуй! — только теперь она заметила мявшуюся на ступеньках фигуру, растерялась и удивленно переводила взгляд с меня на него. Неудивительно, ей же про любовь говорить обещали, и вдруг такое нашествие…

— Все — позже, по дороге, — непререкаемым тоном сказал я. — Что в пакете?

Куртка, кроссовки. На всякий случай.

— Ох, какая же ты у меня умница! — лишь сейчас я обратил внимание на ее наряд: темные свободные брюки, длинная джинсовая рубашка с закатанными рукавами, из-за чего руки казались очень тонкими и какими-то беззащитными, и легкие сандалии на ногах. Хорошо, что кроссовки взяла. И вправду — умница она у меня!

Обнаружив в машине Лелека, Вера удивилась еще больше, но благоразумно промолчала.

— От родителей, — сообщил Лелек, изучавший содержимое второго конверта. — Черт, не видно ничего толком, потом прочитаю.

Он сунул письмо в карман и, когда Миша утвердился на переднем сиденье, нетерпеливо взвыл:

— Погнали, Мишель, погнали!

Извозчик, получивший второй щедрый заказ за ночь, буквально расцвел, разве только бутонами не покрылся, и «восьмерка» бодро покатила в Спасское. Я сидел на заднем сиденье между Лелеком и Верочкой, обнимая ее правой рукой за плечи, а левой гладя по колену, и рассказывал ей шепотом упрощенную версию приключившихся событий: хорошие парни, плохие парни, хотя какие мы, в общем-то, хорошие, тоже, если задуматься… но все же лучше тех, других плохих, а я ее люблю и поэтому не хочу, чтобы с ней что-то произошло… Что произошло?… Ну мало ли что может произойти, где живем-то… Ой, а как же родители?… С ними все будет нормально, кто военного тронет?… Ой, а как же работа?… Не волнуйся, ты теперь всю жизнь работать не будешь, будешь сидеть в библиотеке и напишешь сначала кандидатскую, потом докторскую… Вместе напишем?… Ну конечно вместе…