— Я покажу. Бери ружье. В нем пять патронов. Осторожнее, на прикладе могут быть его мозги.

— Федералы далеко? — я принял оружие из рук недавнего врага, опасливо ощупал его. — А если бы это оказался твой брат?

— Ударил бы не так сильно. Да, вояки еще далеко. Они нашли один из входов возле Гороховца, тот, через который вы сюда попали — это километрах в трех отсюда. Видимо, по следам прошли. Пока что мнутся снаружи, внутрь никто не идет — боятся. Как только наши все эвакуируются, мы завалим проходы.

— Куда эвакуируются?

— На берег Волги. Мы давно уже проделали специальный проход, приспособили заброшенную штольню: он выводит к оврагу возле деревни Сельцы. Вход заделан надежно, если не знать — никогда не отыщешь. Оттуда ведут еще несколько тоннелей, но они всем известны. Мы разделимся и постараемся свалить из региона. У каждого есть комплект одежды, деньги на первое время и поддельные документы.

Он рассказывал так охотно, словно уже находился в суде, а я был добрым присяжным, готовым во всём поддержать сбившегося с пути мальчика. Что ж, так даже лучше, теперь главное донести эту информацию до военных. Прихрамывая, парень довел меня до конца коридора, после чего остановился возле узкой дыры — входа в «шкуродер».

— Что ты хочешь от меня взамен? — спросил я.

— Чтобы ты выступил в мою защиту, — ответил Бабушкин. — Не думай, что я обделался и думаю, как бы спасти свою попку. Хотя, и это тоже, конечно. Просто я насмотрелся за прошлую ночь такого… Ну, ты сам видел. Мне это не понравилось. Совсем не понравилось. Я думал, вот она жизнь, вот кайф… Но нет. К тому же, я знаю, что ты не стал сдавать меня Гелику. Хотя мог бы. За это я, вроде как, тоже перед тобой в долгу.

— Спасибо, — я склонил голову в знак признательности. — Не думал, что скажу это тебе…

— Ты время-то не тяни, фраер, — перебил меня Артем. — Сейчас кто-нибудь найдет тушку Глаза — и все, хана нам обоим. Короче, лезь в эту дырку, она выведет тебя наверх. Там разберешься.

Но тут я тоже спохватился.

— Еще же водитель остался!

— Какой еще, б…ть, водитель? — не вытерпел Бабушкин. — Забудь про водителя! Лезь в трубу!

И я полез. Выбора у меня не было. Конечно, я мог бы напасть на своего спасителя, обезоружить его и отправиться выручать Женю и водителя Виктора. Как настоящий мужик. Но я не был настоящим мужиком. А еще я хотел как можно скорее убраться из этого богом проклятого места.

К счастью, совесть моя немного очистилась, когда, уже в «шкуродере», я услышал шепот Бабушкина:

— А этот водитель… Если я его спасу, мне срок скостят?