– Ради Бога, сэр, они пришли! – сказал он.

– Кто? – резко спросил я.

– Они… – пробормотал он. – Те самые, которые явились к нам с Горна… три матроса-утопленника. Все трое сейчас там… они пришли и стали у штурвала.

– А как же они попали сюда?

– Ведь они колдуны… так они… прилетели к нам… сэр. Ведь вы не видели, как они здесь проходили?

– Нет, – подтвердил я. – Мимо меня они не проходили.

Бедный Том Спинк застонал.

– Но ведь там наверху есть веревки, по которым они могли пробраться от бизань-мачты до талей, – прибавил я. – Пришли ко мне Ваду.

Когда последний сменил меня, я отправился к штурвалу. И там, действительно, в ряд стояли те трое, которых выбросила нам буря, трое мечтателей с топазовыми глазами. При свете фонаря, который навел на них Луи, глаза их, казалось, никогда еще так не напоминали глаза больших кошек, и – Боже! – они мурлыкали. Во всяком случае, те звуки, что они издавали, больше, чем на что-либо другое, походили на кошачье мурлыканье. Было очевидно, что это мурлыканье полно доброжелательства к нам. К тому же они протянули вперед руки, ладонями кверху, что служило безошибочным знаком миролюбия. Затем каждый из них по очереди снял свою фуражку и положил мою руку на свою голову, что также должно было означать, что они предлагают мне свою верность и признают меня своим господином.

Я молча кивнул. Мне нечего было сказать людям, мурлыкавшим, как кошки, с которыми язык знаков при тусклом свете фонаря был весьма затруднителен. Том Спинк что-то проворчал в знак протеста, когда я приказал Луи свести их вниз и дать им покрывала.

Я знаками предложил им лечь спать. Они с благодарностью кивнули головами, затем несколько помедлили, затем показали на свои рты и потерли животы.

– Утопленники не едят, – с усмешкой сказал я Тому Спинку. – Спуститесь с ними вниз и следите за ними. Луи, накормите их, и пусть едят, сколько захотят. Это – хороший знак. Очевидно, на баке совсем мало стали выдавать.

И получаса не прошло, как Том Спинк вернулся.

– Ну, что, они поели? – спросил я его.

Но я его не переубедил. Уже само по себе громадное количество съеденного возбуждало в нем подозрение. Он слышал кое-что об особом роде привидений, которые едят мертвецов на кладбище. Так что голод не мог еще служить доказательством.

Третье происшествие имело место сегодня утром, в семь часов. Мятежники запросили мира. И когда Нози Мёрфи, мальтийский кокни, и неизбежный Чарльз Дэвис стояли передо мной на главной палубе, я не мог не заметить, как похудели и вытянулись их лица. Голод оказался моим верным и мощным союзником. И, действительно, когда рядом с Маргарет я стоял на краю кормы и смотрел вниз на этих голодных тварей, я чувствовал себя очень сильным. Никогда еще разница между нашим числом и числом мятежников не была так незначительна, как сейчас. Три дезертира, влившись в нашу группу из девяти человек, увеличили наш состав до двенадцати человек, в то время как противники, потеряв Дитмана Олансена, Боба и фавна, насчитывали ровно двадцать человек. И из них Берт Райн, несомненно, находился в очень тяжелом состоянии. Кроме того, там имелось несколько человек совершенно слабых, таких например, как Сёндри Байерс, Нанси, Ларри и Ларс Якобсен.