После этого я помню лишь какой-то смутный бред, пока не увидел себя лежащим в большой хижине Умбези, той самой, в которой я лечил ухо его жены, прозванной Старой Коровой.

Глава IV Мимина

Глава IV

Мимина

При свете, льющемся через дымовое и дверное отверстия, я осматривал некоторое время потолок и стены хижины, стараясь отгадать, чья она и как я сюда попал.

Я постарался присесть, но мгновенно почувствовал мучительную боль в области ребер, перевязанных широкими полосами мягкой дубленой кожи. Было ясно, что ребра сломаны. Но каким образом? — спросил я себя и вспомнил все, что случилось. В эту минуту я услышал шорох и понял, что кто-то влезает в хижину через дверное отверстие. Я закрыл глаза, не желая разговаривать. Кто-то вошел и остановился надо мной. Я инстинктивно почувствовал, что это женщина. Я медленно приоткрыл веки ровно настолько, чтобы разглядеть ее.

В лучах золотистого света, проникающего через дымовое отверстие и пронизывающего мягкие сумерки хижины, стояло самое прекрасное существо, какое я когда-либо видел, если допустить, что женщина с черной, вернее, бронзовой кожей может быть прекрасна. Она была немного выше среднего роста, но с фигурой очень пропорциональной. Я мог ее прекрасно разглядеть, так как за исключением небольшого фартука и нитки бус на груди, она была совершенно нагая. Черты ее лица не носили следов негроидного типа, наоборот, они были чрезвычайно правильные: нос прямой и тонкий, а рот, хотя с немного мясистыми губами, между которыми виднелись ослепительно белые зубы, невелик. Глаза большие, темные и прозрачные, напоминали глаза лани, а над гладким, широким лбом низко росли вьющиеся, но не войлочные, как у негров, волосы. Кстати, волосы она зачесала не на туземный манер, а просто разделила пробором посередине и связала большим узлом на затылке. Кисти и ступни были маленькие, изящные, а изгибы бюста нежные и в меру полные.

Поистине, это была красивая женщина, однако в этом красивом лице было что-то неприятное. Я старался выяснить, что, и пришел к заключению, что оно слишком рассудочное. Я сразу почувствовал, что ум ее светлый и острый, как полированная сталь, что эта женщина создана для того, чтобы властвовать, и что она никогда не будет игрушкой для мужчины или его любящей подругой, а сумеет использовать его для своих честолюбивых целей.

Она опустила подбородок, прикрыв им маленькую ямочку на шее, что составляло одну из ее прелестей, и начала изучать черты моего лица. Заметив это, я плотнее закрыл глаза, чтобы себя не выдать. Очевидно, она думала, что я все еще нахожусь в бессознательном состоянии, потому что вскоре заговорила сама с собой тихим и мягким голосом.