Действительно, что-то в этом роде и случилось. Около полудня мы услышали шаги и увидели человека, пробиравшегося через кусты. По прическе мы узнали амакоба. Он очутился в нашем кругу прежде, чем увидел нас. А увидев, остановился в нерешительности, тут же повернулся, чтобы бежать, но три амангвана молча прыгнули на него, как леопарды на оленя, и он умер на том месте, где стоял.

Между тем самые зоркие из нас вскарабкались на деревья, чтобы оттуда наблюдать за городом Бангу и за долиной, лежавшей между нами и городом. Судьба нам благоприятствовала, так как стадо за стадом сгоняли в течение дня в долину и запирали в ограду. Без сомнения, Бангу намеревался на следующий день произвести полугодовой осмотр всего скота своего племени.

Наконец длинный день кончился, и вечерние тени сгустились. Тогда мы стали готовиться к нашей страшной игре, ставкой в которой была жизнь, ведь в случае неудачи нам не ждать пощады. Пятьдесят воинов отобрали мы под предводительство Тшозы, самого опытного среди амангванов, а повести их должны были те три проводника, которые жили среди амакобов и знали каждую тропинку и каждый муравейник. Их обязанность — пересечь долину, разделиться на маленькие отряды, отпереть все ограды, где содержится скот, убить или прогнать пастухов и погнать скот через долину в ущелье. Другие пятьдесят человек под командованием Садуко должны были остаться как раз в конце ущелья, где оно выходило в долину, чтобы помочь загонщикам скота или в случае надобности задержать преследующих амакобов, пока огромные стада успеют уйти, а затем они должны были отступить к головному нашему отряду, притаившемуся в засаде в двух милях дальше. Устройство этой засады возложили на меня, и надо сказать, это было очень трудным делом.

Луна должна была взойти не раньше полуночи. Но за два часа до этого мы начали передвигаться, чтобы успеть выгнать скот, как только она взойдет. Иначе бой в ущелье пришелся бы как раз на утро. Но взойдет солнце — и амакобы увидят, как незначительно количество их врагов. Паника, неизвестность, темнота — вот наши союзники в нашем отчаянном предприятии.

Все было наконец устроено, и наступило время действовать. Мы, три начальника отдельных отрядов, попрощались друг с другом и передали приказ по рядам, что если вдруг мы будем рассеяны, перебиты, то оставшимся в живых собраться у моих фургонов.

Тшоза со своими пятьюдесятью воинами тихо, словно призраки, исчезли во мраке ночи. Вскоре отправился и воинственный Садуко со своим отрядом. Он нес двуствольное ружье, которое я ему дал, и его сопровождал один из моих лучших охотников, туземец из Наталя, который тоже был вооружен тяжелым ружьем. Мы надеялись, что звуки выстрелов вызовут панику у врага, который подумает, что имеет дело с отрядом белых людей.