Жена Очурова старательно растирала снегом ноги мужа.

– Довольно, довольно! – прервал ее Шелестов. – Оберните ноги во что-нибудь теплое.

Пока Быканыров и Петренко разводили камелек, набивали котелки снегом, пока Шелестов и Эверстова обрабатывали и перевязывали раны, молодая якутка пришла в себя и рассказала, как все произошло. Рассказала подробно о непрошенном визите ночных гостей, об их просьбе, о желании мужа помочь людям, попавшим в беду, и, наконец, о том, как обеспокоенная долгим отсутствием мужа, она решила выйти ему навстречу и подобрала его на снегу вот таким, какой он есть сейчас.

Шелестов осторожно кончиком своего ножа раздвинул плотно стиснутые зубы Очурова и при помощи Эверстовой влил в его рот две столовые ложки чуть разведенного спирта. Через несколько минут лицо раненого порозовело, хотя сам он по-прежнему оставался неподвижным.

В комнате уже ярко пылал камелек и шипел на огне спадающий с котелков снег. Петренко затащил в комнату большую охапку сухих поленьев и тихонько опустил на пол. Когда раненого приподняли, чтобы постелить под него вторую шкуру, он, еще не приходя в сознание, тихо, едва слышно, вздохнул. И все-таки этот вздох услышали все и сами облегченно вздохнули.

– Много крови потерял, – сказал Шелестов. – Смотрите, как он бледен. Но я уверен, что он выживет. Одна рана – пустяк, да и вторая не особенно опасна. Что у вас есть из продуктов? – обратился Шелестов к Эверстовой. Наиболее питательного?

Эверстова развела руками.

– А я не знаю… – и перевела взгляд на Быканырова, который упаковывал груз. Старик пожал плечами.

– Ну-ка, поищите, – попросил майор.

Среди продуктов оказалось несколько банок со сгущенными сливками.

– Вот это, я думаю, то, что нам нужно, – сказал Шелестов.

– Правильно, – подтвердил Петренко. – Надо открыть банку и разогреть. Сливки – это большое дело.

– Да, да, правильно, – согласился Шелестов и спросил хозяйку: Сколько было у вас оленей?

– Шесть. Шесть оленей и двое нарт. Олени сильные, очень хорошие. Они на них уехали.

– Однако, их можно упустить, – высказал опасение Быканыров. – На оленях они далеко уйдут.

– Нельзя терять ни минуты, – поддержал его лейтенант Петренко и посмотрел на еще не пришедшего в сознание Очурова. Посмотрел и подумал: "М-да… Человек был под рейхстагом, остался жив, а тут чуть не умер от руки какого-то подлеца".

– Мы их быстро догоним, – высказала свое мнение Эверстова. – У нас тоже хорошие олени. И у нас еще то преимущество, что мы будем преследовать их по накатанной, готовой дороге, а им надо ее прокладывать.