На сидящего по правую руку господина в штатском она посмотреть не решалась, но чувствовала, что тот, откинувшись на спинку стула, внимательно разглядывает ее.

Штауфер отложил наконец документ и повернулся к арестованной.

Он долго смотрел на нее, не мигая, маленькими темными глазами и пришел к выводу, что она красива. Молода и по-настоящему красива. Все в ней хорошо: и рост, и фигура, и черты лица, и волосы, и главное — глаза. Синие, большие, печальные. Но последнее, очевидно, явление преходящее и объясняется ее положением. Вчера, возможно, они не были печальными и под ними не рисовался этот темный ободок.

Туманова не отвела глаз и тоже смотрела на Штауфера, будто хотела угадать, что таится в душе этого человека.

— Хм!… — бросил Штауфер, вышел из-за стола, остановился напротив Юли и сложил на груди руки. — Должен откровенно признаться, что у вас на редкость фотогеничное лицо. Просто поразительно! Такое лицо хорошо давать крупным планом на экране, с акцентом на глаза. Вот именно, на глаза! Да и вообще, следует сказать, что природа расточительно щедро одарила вас. Надеюсь, вы не замужем?

Туманова оставила вопрос без ответа, только ее брови едва заметно дрогнули. Поэтому Штауфер продолжал:

— Хотя в документах значится, что вам двадцать три года, но этому поверить трудно. Выглядите вы значительно моложе. Вам можно дать самое большее двадцать лет. Да, собственно, и двадцать три года еще не тот возраст, чтобы взваливать на свои плечи такую тяжесть, какую взвалили вы! В вашем возрасте человек не способен на серьезные дела. У него еще нет жизненного опыта. Он еще не переработал в себе все, что дало ему образование. Он еще не способен на отдачу…

«Глупец!» — подумала разведчица и припомнила: знаменитый хирург Пирогов к двадцати шести годам уже был профессором; Ньютон обогатил науку законом тяготения, когда ему было двадцать пять лет; Лермонтов — великий русский поэт — в двадцать семь лет уже окончил свой жизненный путь.

«Глупец!» — Тонкая усмешка тронула губы девушки.

— Зачем вы избрали такую беспокойную профессию? — продолжал Штауфер. — Что вам мешало стать актрисой, педагогом, ну, наконец, музыкантом? А?… У разведчиков очень тревожная жизнь, полная неуверенности в завтрашнем дне. У разведчиков все зависит от счастья. Вы случайно не читали записок известного разведчика Роберта Букара?

Туманова покачала головой.

— Напрасно!… В них очень много ценного и поучительного. Я лично читал и перечитывал их несколько раз. Роберт Букар справедливо говорил, что самая опасная разведка та, которая связана для агента с необходимостью жить в продолжение нескольких дней на неприятельской территории. Храбрецы, идущие на это, рискуют обычно жизнью. А вы так смело проникли на неприятельскую территорию.