Выбор пал на него не случайно. Станке Димитров — Марек был одним из выдающихся деятелей нашей партии. Еще с двадцатых годов, когда он вошел в состав руководства партии, а затем после Сентябрьского восстания стал секретарем Центрального Комитета БКП и решительно отстаивал здоровый сентябрьский курс в борьбе против атак слева и справа, Марек выделялся как одна из самых талантливых личностей не только в нашем революционном движении, но и в рядах Коминтерна. Станке Димитров вместе с Георгием Дамяновым за десять лет до этого нелегально был послан в страну, где в течение 1935—1937 гг. проводил в жизнь новый, димитровский курс, закладывал основы Народного фронта. В годы войны Марек самым активным образом содействовал правильной политической ориентации трудящихся, развертыванию антифашистской борьбы на родине. Он являлся одним из самых деятельных сотрудников радиостанции имени Христо Ботева, а с октября 1941 года по февраль 1944 года непосредственно руководил деятельностью радиостанции «Народен глас», которая работала на волнах фашистского радио Софии.

В марте 1944 года я срочно был вызван к Георгию Димитрову на подмосковную дачу. Марек только что закончил работу на радиостанции «Народен глас». Кроме Марека, там находились Димитров, Васил Коларов и Георгий Дамянов. Я прибыл, когда они уже заканчивали совещание. Запоздал.

— Должен был встретить наших людей, прибывших из вражеского тыла, — извинился я.

Дело было в том, что в тот вечер из Словакии внезапно прибыл самолет, который прошлой ночью улетел туда, к словацким партизанам, чтобы доставить группу чехословацких бойцов, оружие и медикаменты. Во время обратного рейса самолет, на борту которого находилось несколько раненых партизан и один офицер из нашей бригады, был поврежден зенитным огнем где-то в районе Кишинева.

— Что, навоевался, Ванко? — сказал мне с улыбкой Димитров после того как я поздоровался со всеми.

— До Берлина еще далеко, товарищ Димитров, — ответил я. — Пройдет год или два, пока мы доберемся до Унтер-ден-Линден. Хотелось бы побродить около рейхстага, взглянуть на Моабит…

Димитров рассмеялся:

— Должен признаться, что и я не прочь… До сих пор иногда снится процесс. Пожалуй, мне действительно полегчает, когда увижу Моабит в руинах, а над рейхстагом — знамя с серпом и молотом…

— Сдавай полк, — обратился ко мне Георгий Димитров. — Поедешь с Мареком…

Новая задача, которую выдвинуло Заграничное бюро, состояла в том, чтобы сопровождать с группой товарищей Станке Димитрова — Марека во время его возвращения на родину и быть полностью в его распоряжении в качестве военного специалиста. Димитров остановился на исключительном значении задания, которое возлагалось на Марека. Группа должна была вылететь на самолете и высадиться с парашютами на партизанской земле в Черногории, а оттуда в спешном порядке перебраться в Болгарию. Все это время группа должна была поддерживать регулярную радиосвязь с Димитровым.