«Решайте вы, товарищ майор, — ответил я. — Сейчас я не полковник, а рядовой. Мы только выполняем ваше указание».

Майор пристально посмотрел на меня и покачал головой. Потом снова посоветовался с пилотом и радистом, который поддерживал связь с базой. «Возвращаемся обратно, — сказал он решительно. — Один из «запечатанных конвертов» внизу — ловушка. Непременно ловушка… Домой!..»

«Ловушка?» Что имел в виду майор? Потом, когда самолет лег на обратный курс, он объяснил. Гитлеровцы ночью посылали свои самолеты, которые кружили с выключенными моторами высоко над партизанской территорией, чтобы установить места, где партизаны ожидают «гостей». Если замечали где-нибудь партизанские огни, фашистские летчики сообщали по радио на землю своим, и те быстро устраивали ловушку, зажигая на своих базах нечто вроде сигнальных огней. Некоторые наши самолеты, как объяснил майор, попались на эту вражескую уловку и погибли, а сброшенные на парашютах люди были уничтожены…

Самолет набрал высоту, снова стороной облетел Белград, миновал Карпаты и после полуночи приземлился на аэродроме у Калиновки…

Эта история случилась около недели тому назад. И сейчас, когда Марек и другие товарищи обнимали нас на прощанье, мы решили прыгать во что бы то ни стало, будь что будет. Время не ждало. Георгий Димитров из Москвы постоянно интересовался: «Когда полетите?» По его указанию после первой неудачи советские товарищи запросили у партизан новые координаты. Димитров категорически настоял, чтобы нас отправили дальше на запад от Белграда, в горы Черногории, где в это время были свободные партизанские территории.

Мы сидели молча, каждый думал о своем. Говорить при адском шуме было почти невозможно. Все готово к выброске. Готовы и грузовые парашюты: их шесть штук, в каждом — автоматическое оружие с большим количеством боеприпасов, продукты, радиостанция и два ручных генератора к ней, один аккумулятор.

Кроме этого груза, каждый из нас имел при себе личное оружие — по пистолету и автомату с боеприпасами, а я и Радил Иванов по одной рации. Их всего три. На таком количестве коротковолновых радиостанций настоял я: группы, улетевшие до нас в Югославию, не смогли установить прочной радиосвязи с Георгием Димитровым, несмотря на его категорическое указание. Не смогли связаться с ним ни Штерю Атанасов, ни Благой Иванов. Как мы узнали позднее, при приземлении грузовые парашюты с радиостанциями разбились. Этой опасности мы хотели избежать. Если грузовой парашют с рацией не раскроется, то у нас останется еще две, и мы непременно сможем установить радиосвязь с Димитровым.