— Это твое, — тихо произнесла фрау Анна и, помолчав, добавила так же тихо, шепотом: — Профессор Теодор отсиживается на вилле, ожидает своих подручных.

И Марина поняла, что Гансу Вульфу нелегко далась операция по ее переброске из бирштубе толстушки Гретхен в логово палача Теодора.

Наутро подручные Теодора не приехали, и они, Марина и мать Вульфа, доили коров, ухаживали за скотиной под наблюдением полуслепого старика эконома, еле стоявшего на ногах — видно, от старости — и поглядывающего через линзы очков на Марину.

— Сними платок-то! Чего паришься, и без того жарко, — сказал старик, когда припекло солнце. — Это тебе не Россия! — И, вынув из кармана граненый штофчик, он приложился к горлышку тонкими и дряблыми губами. — Вот как разобьем коммунистов… — И, не договорив, пошел к двухэтажному деревянному, с каменным фронтоном зданию, все размахивая руками и шатаясь.

На четвертые сутки, в полночь, Марина передала координаты скопления фашистских войск, сгрудившихся неподалеку от виллы для переправы на косу Фрише-Нерунг, осталась довольна тем, что сеанс прошел успешно. Утром по скоплению гитлеровцев был нанесен сильный бомбовый удар. Днем, когда суматоха на вилле от бомбежки постепенно улеглась, немка, убирая двор, тихонько улыбнулась Марине, как бы говоря: «Все в порядке».

Подручные Теодора появились лишь на пятые сутки во главе с самим хозяином виллы Адемом и франтоватым полковником СД. Среди них Марина, обрабатывающая клумбу, сразу опознала Апеля Фукса, хромоногого Фельдмана, одетого в гражданский костюм. К ним тотчас же присоединился спустившийся с крыльца Теодор, которого встретили возгласом:

— Профессор!

— Профессор!

— Профессор!

Только Адем молчал: он в сторонке выслушивал эконома-старикашку, который закончил свое бормотание возгласом:

— На вилле все по-прежнему!.. Вот разобьем коммунистов, так всю Россию положим в карман!

Апель оттолкнул старика, кивнул Адему на Теодора:

— Генрих, профессор торопится! А ты, старая калоша, брысь!

Старик тотчас же ушел куда-то, что-то бормоча под красноватый нос.

Марина все косила взгляд на Теодора, очень беспокоилась, что загалдевшие немцы, видно куда-то спешащие, могут удрать, ускользнуть…

Теодор оборвал галдеж:

— Господа, мы обязаны организоваться! На почве беспощадного уничтожения не только русских унтерменшей, работающих в лесах Земланда, на наших секретных заводах, но и одичавших немцев под страхом наступления Красной Армии. Это наступление русских будет остановлено! И наступят иные события, события в пользу великой Германии… Время другое! — погромче взял Теодор. — Разве не ясно, что… деловые люди, а попроще сказать, нынешние промышленники, банкиры уже не могут набивать карманы без насильственных действий своих «лошадей»…