Не пожелает Властитель встречаться со мной!»

Словно Сизифов валун, стала лира поэта,

Сам от подъёма наверх он не чувствовал ног:

«Тяжким безумно становится дар Мусагета,

Зря на главу не наденут из лавра венок!

62

Мне не помогут ни голос златой, ни кифара,

Чтоб с Эвридикой быстрее войти в Элевсин!

Верю, закончится скоро Танатоса кара,

Выйдем с женой на простор незнакомых равнин!

Странно, со слухом своим я не слышу движенья,

Или за мной нет навеки желанной души!

На кадуцее[229] не видно её отраженья,

Словно идём мы с Гермесом по тёмной глуши…

63

Разве незримы все души во мгле беспросветной,

Или моя Эвридика осталась внизу?

Может, мольба к властелину была песней тщетной,