– Я не верю тебе, поганец! – Арсен дрожал от гнева. Его железные пальцы снова сжали горло Юрася. – Или скажешь все, или подохнешь тут как собака!..

Ужасен был его вид.

Юрась дернулся, пытаясь вырваться. Его лицо покрылось холодной испариной.

– Н-не убивай… С-скажу… – Он вдруг упал на колени.

– Ну! – Арсен грозно стоял над ним.

– Я отослал ее в подарок Кара-Мустафе… В гарем… Многогрешный отвез… – Юрась замер, ожидая смертельного удара.

В шатре наступила гробовая тишина. Все с омерзением смотрели на ничтожество, ползающее перед ними на коленях.

Отослал Кара-Мустафе!.. В гарем!

Арсен побледнел и невидящим взглядом уставился в темноту, отступившую в углы шатра. Он предчувствовал самое худшее – и вот оно пришло!

Златку – в гарем!

Кара-Мустафе! Великому визирю!

Разум отказывался постичь это. Уши не хотели слышать этих убийственных слов. Сердце Арсена разрывалось в адской муке. Не легче было и Младену с Ненко. Роман прижал к себе Стеху, словно желая защитить ее от злой участи, которая постигла Златку.

Долго в шатре никто не мог промолвить ни слова. Скорбную тишину нарушали лишь треск свечи да далекое ржание лошадей.

Первым опомнился Ненко. Открыл полог шатра, позвал караульных и приказал:

– Заберите узника! Да стерегите пуще своей жизни!

Юрия Хмельницкого не вывели, выволокли – ноги ему от страха отказались служить.

Младен сел на походную кровать и, обхватив седую голову руками, застыл в тяжелой задумчивости. Ненко медленно ходил из угла в угол, от этого пламя свечи мигало, колебалось и трепещущие тени сновали по стенам. Стеха плакала. Роман подошел к убитому горем Арсену, стал рядом, но слов утешения не находил.

Но вот Ненко остановился.

– Что будем делать, друзья? – спросил глухо.

Никто ему не ответил.