– Домой! Домой! – загудело вельможное панство.

Лишь король был против. Как мог доказывал, что Кара-Мустафа разбит не до конца, что лучшего случая разгромить турок наголову больше не будет, что султан соберет новое войско, и тогда…

Его и слушать не хотели.

Наконец Собеский сдался.

– Ладно, панове! Если настаиваете… Но не можем же мы бросить на произвол судьбы Карла Лотарингского! Это было бы не по-рыцарски! Вчера он выручил нас, а завтра мы поможем ему. Захватим Парканы и Гран – и я поведу вас домой. Никак не раньше! Пусть я останусь один, а боевой дружбы не нарушу.

Эти слова подействовали и на старшин, и на воинов. Войско целый день готовилось к предстоящему штурму…

И вот заиграли сурмы. Союзники пошли в атаку.

Воспоминания мигом вылетели из головы Спыхальского. Покрепче сжав в одной руке саблю, в другой – пистолет, он вместе с Арсеном, Иваником, Метелицей, Секачом, Шевчиком и другими казаками вскочил с земли и побежал к вражеским шанцам, опоясывающим предместье.

Навстречу им ударила турецкая артиллерия. Прогремел залп из янычарок[144]. А когда подбежали ближе – посыпался рой стрел. Упали убитые и раненые.

Нападающих это не остановило. Как вихрь, ворвались они во вражеские шанцы, смяли передние ряды янычар и спахиев.

Палий разил саблей направо и налево.

– Хлопцы! Сильней навались! – гремел его голос.

Арсен рубился молча, сжав зубы. Звонко покрикивал Иваник, смело набрасываясь на врагов. Глухо, как дровосек, хекал Метелица…

Люто бились казаки и зорко следили, не грозит ли кому из друзей опасность. Как только замечали, что кто-нибудь попал в тяжелое положение, сразу же шли на выручку.

Но войны без жертв не бывает.

Когда выбили турок из первой линии шанцев и пошли на штурм второй, вперед вырвался Секач. Ему оставалось несколько шагов до земляного бруствера, за которым испуганно суетились янычары, как вдруг он будто споткнулся, схватился левой рукой за сердце и, охнув, рухнул на землю.

– Брат! Что с тобой? – нагнулся над ним Арсен.

Секач молчал. Губы крепко сжаты, синие глаза, которые так нравились девчатам, смотрят безжизненно. Пуля попала прямо в сердце.

Арсен закрыл ему глаза и кинулся догонять товарищей.

Янычары и спахии со всех ног бежали к мосту через Дунай. Здесь был сущий ад. Кара-Магомет, раненный в руку, пытался наладить оборону предмостья, чтобы дать возможность основной массе войск переправиться на другой берег. Ему удалось собрать тысячи две воинов – они стреляли из янычарок, пистолетов, луков. По наступающим били пушки из крепости, но ядра не долетали до них и не причиняли никакого вреда.