— Что ему надо? — спросил я.

— Я не знаю, — последовал ответ. — Я живу по соседству, и хозяин попросил меня сходить к тебе.

— Так скажи ему, что я скоро буду!

Я заплатил ему, и он удалился. Через пять минут мы с Омаром были уже в пути. В сложившейся обстановке я посчитал опасным ездить в одиночку; Халефа же я не хотел тревожить — он все-таки ранен. На наемных лошадках, за которыми, взявшись за хвост, трусили владельцы, мы поехали по переулкам. Хозяин уже ждал у дверей. Он отвесил мне поклон и спросил:

— Эфенди, ты тот самый немец, который не так давно был у меня с неким Хамсадом аль-Джебрая?

— Да.

— Он хочет с тобой переговорить.

— Где он?

— Он лежит наверху. Твой спутник может обождать здесь.

Слова «лежит наверху» навели меня на мысль о болезни или несчастном случае. Пока Омар заходил в нижнюю комнату, я уже поднялся по лестнице. Хозяин предупредил меня:

— Не пугайся, господин, он болен!

— Что с ним?

— Да ничего особенного, только небольшой порез.

— Кто порезал его?

— Какой-то неизвестный, который раньше никогда здесь не был.

— За что?

— Сначала все было спокойно, они сидели и беседовали, потом начали играть, а когда твой знакомый должен был платить, у него не оказалось денег. Они стали ссориться и вытащили ножи. Он был пьян и получил удар ножом.

— Рана опасна?

— Нет, ведь он сразу не умер.

Этот наивный человек полагал, что ранение смертельно лишь в том случае, если человек сразу умирает.