Он не ответил.

— А также я бы хотел узнать, где вы прячете минхера Бонтвернера.

Снова тишина.

— Твое молчание ничего не значит, — продолжал меж тем я. — Мы и так освободим его, когда приплывем в Ху-Няо.

Я умышленно выделил это китайское название. Капитан ничего не ответил, но в глазах его мелькнули искорки злорадного смеха.

— А, впрочем, я оговорился, я хотел сказать «Ху-Цяо».

Сознательно поменяв в названии одну букву, я добился того, что во взгляде капитана, все еще хранившего молчание, просквозил испуг.

Выйдя от арестованных, Раффли спросил меня:

— И чего вы добились этими вопросами?

— А смотрели ли вы на выражение лица капитана?

— Да. Вначале он улыбался, как бы сознавая свое превосходство над вами, но потом испугался.

— Абсолютно верно! Дело в том, что я сомневался, что слово, сказанное Квимбо и означающее буквально «птица-тигр», истинное название этого места. Так оно и вышло: Квимбо неправильно запомнил слово «Ху-Цяо», которое означает «Мост Тигра».

— Допустим. Но где в таком случае лежит этот полуостров?

— Где-то на побережье Суматры. Необходимо его найти.

— Каким же образом, смею вас спросить? Объехать всю Суматру и у жителей каждого полуострова спрашивать его название?

— Я полагаю, мы могли бы воспользоваться картами пиратов.

— Well, но я думаю, что этим можно заняться завтра.

Квимбо был переселен в отель, где ему, без сомнения, было гораздо приятнее, чем в трюме.

На следующее утро мы едва успели приступить к первому завтраку, как появился мудали, горя нетерпением узнать развязку всей этой истории. Раффли, поведав ему обстоятельства «дела о привидении», не удержался, чтобы не отпустить пару едких замечаний в адрес охраны и его, мудали, персоны. Последний, приняв крайне важное выражение лица, потребовал немедленно выдать ему Квимбо ввиду того, что он должен быть наказан дважды. Я просто рассмеялся, а Раффли посмотрел на чиновника весьма удивленно:

— Наказан дважды? Вот как?