Ожидая их, Петька лег на спину. Очень ныли коленки. Пощупал руками - липко.

- Тимка, а почему ты в высокий коридор не захотел идти? Может, там бы тоже какую-нибудь трещину обнаружили.

- Там, Петька, трещин нету.

- Ты же не ходил.

- Вот именно не ходил, а знаю. Там росомахи.

- Кто?

- Росомахи. Четыре штуки. Я когда первый раз вылез, они отбежали. Глаза зеленые светятся. Но не бросились на меня. Я понял: боятся. Я же на костре коптился. Паленым от меня пахло. А когда второй раз мы полезли, я в карманы горелых тряпок наложил и разбросал там. Росомахи попрятались. Через них я, Петька, и понял, что выхода там нет. Был бы выход, хотя бы заваленный щебнем, они бы за десять метров учуяли его и лапами разгребли.

- Они там сдохнут?

- Сдохнут.

- А если к нам в щель запрыгнут, сожрут?

- Запрыгнуть не должны, больно уж тощие.

Послышалось пыхтение, вылезли Шурка с Таней.

Шурка торопливо заговорил:

- Ничего нет. Делается под конец узкая. Ладошка аж не пролазит.

- Давай зажигалку,

- У Тани она.

- Мальчишки, я отобрала у него, а то он трусит и чиркает постоянно.

- Я чиркал, потому что…

- Молчи, - перебил его Тимка, - ты свои штаны тащишь?

- Тащу. Вот они вокруг пояса привязаны.