— Когда выступать? — спросил Иван, вспыхнув от княжеской похвалы.

— Сегодня в полночь и пойдете, время не терпит, — сказал князь. — До хода подземного сам провожу вас.

Незадолго до полуночи они, крадучись, явились в княжеские покои. Князь, миновав просторные конюшни, привел их в помещение, где хранилась конская сбруя. Сдвинув в сторону хомуты да седла, он обнажил в полу прямоугольный дощатый люк. Не без труда приподняли его за заржавленное кольцо. Из черного провала повеяло сырым, застоявшимся воздухом.

Иван, Аникей и Андрей загодя придумали для себя одежду, чтобы поспособнее в ней было задание выполнять. Правда, кроме крестьянских свиток, порядком потрепанных, особого выбора не было. Зато тесаки да ножи Аникей наточил на славу, и каждый бережно спрятал их в складках одежды: враг, ежели попадется, не должен был обнаружить, что они вооружены.

— Шуму не поднимайте — дело делайте, — сказал на прощанье князь, держа в руках зажженную свечку. — Да постарайтесь возвернуться… хоть кто–нибудь. Ну, с богом! — заключил он и протянул Крашенинникову свечу.

Дубовая лестница, которая вела вниз, основательно подгнила. Когда Андрей, спускавшийся последним, ступил на влажную, осклизлую землю, люк сверху захлопнулся.

Кромешная тьма разгонялась только слабым, подрагивающим язычком свечи. В первое мгновение Андрею показалось, что он задохнется, однако вскоре притерпелся.

Иван двинулся вперед, словно ходил здесь не один десяток раз. Но и то сказать, идя подземным ходом, с пути не собьешься.

Через некоторое время ход начал сужаться, так что местами приходилось пробираться ползком. В одном месте земля обвалилась, и они руками прорыли себе проход.

Шли молча, изредка обмениваясь короткими репликами.

— Вода! — сказал Крашенинников и, остановившись, опустил пониже заметно подтаявший огарок свечи: у ног его застыла лужа. Вода в ней казалась черной. Капля за каплей струились по стене и, отрываясь, падали вниз.

— Речка, наверное, сверху, — высказал предположение Аникей.

Андрей вздохнул:

— Измажемся как черти.

— Тем лучше. Ворог не распознает, — заметил Иван.

Подземный ход пополз кверху, сначала полого, потом круче и круче. Больше всех устал Андрей. Он тяжело и хрипло дышал, при каждом шаге задевал влажные, рыхлые стенки и больше всего на свете мечтал о глотке свежего воздуха.

Идущий впереди Крашенинников внезапно замедлил шаг, затем и вовсе остановился, так что Аникей и Андрей едва не ткнулись ему в спину.

Иван осторожными движениями начал подрезать землю. Возился он довольно долго, пока наконец тесак его не уперся в пустоту. В образовавшееся отверстие хлынул свежий воздух. Иван расширил ход до того, чтобы в него можно было пролезть бочком. Маленький отряд выбрался наружу, после чего они тщательно заложили лаз и заровняли его дерном, который вырезали теми же тесаками.