Его голова, свернутая под углом в сто восемьдесят градусов, смотрела на Генри. В ее глазах застыл смертельный ужас.
История шестнадцатая, в которой прощение открывает закрытые двери
История шестнадцатая, в которой прощение открывает закрытые двери
«Чувство вины – очень прилипчивая штука. И чем дольше ты его лелеешь, тем плотнее оно к тебе липнет. Из него рождаются сожаления, неуверенность, печаль и прочие демоны помельче. Изгнать их просто, если понять, наконец, что без них не бывает жизни. Нужно просто простить себя… и идти дальше. К тому, кто тебя ждет, несмотря ни на что».
Все произошло быстро. Только что Фишер был жив и яростно отрицал существование того, что его же и убило. В этом, если приглядеться, можно увидеть тонкую иронию. Только рассматривать было некогда.
– В лабораторию!
Генри схватил Сорату за руку и вытолкал в коридор, едва успев захлопнуть дверь, которая тут же содрогнулась под чудовищным натиском злой силы. Дом снова пришел в движение, затряслись стены, задрожали стекла, одна за одной взрывались лампочки в настенных светильниках. Темнота окрасилась бордовым, словно набухая густой венозной кровью.
Они побежали. На ходу распахивая двери комнат, но все они были пусты. Остались только они вдвоем. Капли крови на полу в холле, брошенная рамка рядом, и на плотной белой бумаге расползались отвратительные красные пятна.
Даже у чудовищ были свои желания.
Генри спешил. Особняк стоял в центре острова, лаборатория Дикрайна находилась в центре особняка. Круг сужался. Курихара оказался прав – весь остров это один большой магический круг. Фотографии, сделанные под храмом и в разрушенной лаборатории, доказывали – оба магических круга идентичны. В книге заклинаний нашелся один такой. Тот самый, что в качестве примера показывал ему Хибики, и он закончит то, что начал больше века назад лорд Малберри.
Чтоб ему в гробу перевернуться.
– Подожди, – Сората вырвался и остановился. – А как же остальные? Мицуки, Кейт, Маса и Руми? Надо их найти! Мы не можем бросить их наедине с… с этим.
– Мононокэ пойдет за нами. Его цель ты, а его желание вернуться в мир в твоем теле. В теле человека, – Генри бросил внимательный взгляд в темноту коридора за спиной Кимуры. – Идем скорее. Мы должны оказаться в нужном месте раньше него. Ты слышишь?
Генри замолчал, и шум, который можно принять за свист ветра за стенами, стал громче и злее. Вибрирующий гул, как от тысяч разъяренных ос. Мононокэ упивается проснувшейся силой, но скоро он вспомнит и про них.