Обамби был уверен, что они могли бы найти множество лучших камней у подножия гор, если бы поискали их там. И к тому же, этот белый совсем не охотился. А Обамби считал, что все белые приезжают в Африку поохотиться. Этот человек отличался от других, должно быть, все-таки он сумасшедший...

Смит взглянул на мальчика. Плохо, подумал он, что Обамби так вот бесполезно лазает со мной по горам. Но он не знал, каким еще образом мальчик мог помочь ему. Измученный вид негритенка неприятно подействовал на Смита. Лучше уж ходить одному...

— Иди в лагерь, Обамби,— сказал он.— Ты мне больше не нужен!

Обамби взглянул на хозяина с удивлением. Сейчас он точно знал, что его господин сумасшедший. Однако быть в лагере приятнее, чем ползать по горам. Он встал.

— Я не нужен вам сейчас, бвана? — спросил сорванец вежливо.— Но, возможно, я вам еще понадоблюсь? — Совесть уже начала тревожить Обамби. Он решил, что не оставит своего господина одного.

— Нет, ты мне не будешь нужен,— заверил его Смит.— Беги в лагерь. Я скоро приду.

— Хорошо, господин.

И Обамби вприпрыжку, забыв про усталость, понесся обратной дорогой.

Лафайет Смит забрался в каньон, который был глубже, чем он предполагал, потом прошел до противоположной стороны, которая оказалась более крутой, чем это казалось с вершины гребня. Однако он нашел там очень много интересного для себя, что стоило затраченных усилий и требовало глубокого изучения. Смит забыл о времени. Только когда он дошел до вершины самой дальней стены каньона, то заметил, что стало смеркаться, и вот-вот его накроет непроглядная африканская ночь. Даже и тогда он не очень забеспокоился, но понял, что будет уже совершенно темно, когда он снова вернется к тому месту каньона, откуда пришел сюда. И тут славная мысль осенила его: ведь, идя по гребню, на котором он сейчас стоит, он сможет дойти до входа в каньон, избавив себя от лишнего подъема и сэкономит время, а вполне вероятно,— и расстояние до лагеря.

Он еще устало тащился вдоль гребня, когда наступила ночь, однако Смит продолжал идти, хотя мог только медленно продвигаться на ощупь, и ему долго не приходило в голову, что он заблудился и потерял дорогу.

Наступил новый день, и Африка приветствовала древнее чудо — Куду-солнце, поднявшееся со своего ложа. Оно выглянуло из-за восточных холмов и улыбнулось. Ночные жители ушли на покой, уступив место своим дневным собратьям.

Тонгани-бабуин пристроился на сторожевой скале и посмотрел вокруг, возможно, наслаждаясь природой. Бог одарил свои бесчисленные творения красотой и дал нам чувство ее восприятия, чтобы мы могли восхищаться его замыслом.