— Действительно,— согласился Стабук.

— Я расскажу тебе, почему я нахожусь здесь вместе с этой грязной бандой головорезов. Я был солдатом итальянской армии. Баш полк стоял в Эритрее. Это в Сомали — ты знаешь. Я, как и следует настоящему члену нашей организации, вел подпольную работу, поднимал восстание среди солдат. Однако какая-то сволочь донесла на меня командиру полка. Меня арестовали. Без сомнения, меня бы расстреляли, но я удрал, добрался до Абиссинии, где итальянцев не любят. Но когда стало известно, что я перебежчик, ко мне стали относиться хорошо.

Через некоторое время я получил работу у одного могущественного феодала: стал обучать его солдат военному делу. Я выучил официальный язык страны, а также научился говорить на языке племен галла, которые составляют основную часть населения княжества того феодала, на которого я работал. Естественно, ненавидя любую форму монархического правления, я тотчас же начал пропагандировать замечательные идеи коммунизма среди вассалов старого феодала. Однако снова мои планы были сорваны доносчиком, и только случайно я избежал смерти.

На этот раз мне удалось увлечь нескольких человек, и я уговорил их бежать со мной. Мы украли лошадей у феодала и двинулись на юг, где присоединились к банде, или лучше сказать, слились с нею.

Этот отряд грабителей и воров стал отличной силой, которая взимала дань со случайных путешественников и караванов, но доходы были слишком малы, и мы перебрались в эту отдаленную горную страну Гензи, где теперь можем заниматься очень прибыльной торговлей слоновой костью черного цвета.

— Черного цвета? Я никогда не знал, что такая существует!

Капитьеро рассмеялся.

— Двуногие слоны,— объяснил он, икнув.

Стабук присвистнул.

— О,— сказал он,— мне кажется, я начинаю понимать! Ты — работорговец! Но где же здесь рынок для продажи рабов? Они ведь остались только в диких азиатских странах?!

— Ты, конечно, удивишься. Но много невольничьих рынков все еще существует в мире, даже в тех цивилизованных странах, которые подписали мировую конвенцию, направленную на уничтожение рабства. Да, я работорговец — довольно-таки интересное занятие для выпускника университета и бывшего редактора процветающей газеты, каким я когда-то был.

— И ты предпочел все это?..

— У меня не было выбора, и я хотел жить. Ну, а сейчас, расскажи мне о себе: какими научными исследованиями занимается ваша организация в Африке?

— Это можно назвать антропологией,— ответил Стабук, посмеиваясь.— Я ищу одного человека.

— В Африке их много. Больше всего людей ближе к побережью, и гораздо меньше здесь, в глуши. Ты забрался слишком далеко в глубь страны в поисках человека.