Но как только Смит вспомнил о габаритах хищного зверя, оружие стало казаться ему менее надежным, хотя оно еще недавно давало ему чувство уверенности, когда пальцы касались рифленой рукоятки.

И Смит решил, что было бы неразумным ретироваться. Конечно, лев, может быть, еще не прыгнул в расщелину, может быть, у него нет даже такого намерения. С другой стороны, если он спустится в расщелину, возвращение к выходу по дну будет весьма затруднительным. Возможно, если подождать какое-то время, лев сам уйдет отсюда. Но Смит отбросил эту мысль и тут же решил, что ему стоит идти дальше по расщелине. Если лев здесь, может быть, он не проникнет в самые отдаленные ее глубины. Кроме того, есть шанс, что найдется какое-нибудь убежище — в пещере на возвышении, из которого можно будет выбраться наверх. Лафайет Смит был готов ко всему и надеялся, в общем, на чудо.

Итак, он карабкался по камням, разрывая одежду и раня тело об их острые края, уходя все дальше в коридор ущелья, который казался ему бесконечным. Он часто содрогался от мысли, что вдруг перед ним окажется глухая стена. Он представлял себе такую картину: перед глазами появляется лев. Пистолет у него наготове. Но здесь Смит затруднялся мысленно завершить сцену, потому что не знал, как будет действовать лев. Может быть, увидев человека, напуганный пристальным человеческим взглядом., он убежит. А возможно, и нет. Лафайет Смит склонялся к выводу, что, скорее всего, лев не отступит. Конечно, у него не было достаточно опыта по части диких животных, чтобы можно было смело утверждать этот факт. Правда, был такой случай, когда за ним, занятым полевыми изысканиями, погнался бык. Но даже и этот опыт нельзя считать решающим — ведь он так и не узнал намерений быка, так как в- два прыжка перемахнул через забор, спасаясь от этой, в общем, мирной скотины. Будучи в растерянности от того, что он не знал психологии львов, Лафайет Смит решил, что должен попытаться досконально представить себе ту ситуацию, в которую может попасть.

Пробираясь бесстрашно по каменным обломкам, бросая время от времени взгляды назад, он снова вообразил картину встречи со львом. Лев медленно ползет по расщелине, приближаясь к нему, но Лафайет ждет возможности выстрелить без промаха. Он спокоен. Его рука тверда, он прицеливается. Здесь сожаления о том, что он мало практиковался в стрельбе из револьвера, прервали ход мыслей ученого. Тот факт, что он никогда не стрелял из этого оружия, беспокоил его, но совсем немного. Недавно Лафайет Смит пришел к убеждению, что если целиться в главном направлении, где обретается живой объект, обязательно попадешь в него. И пока это убеждение еще ничто не опровергло.