Внезапно человек-обезьяна остановился и повернулся лицом к городу. Его могучий торс, облаченный в желтую тунику солдата короля Хурога, ясно был виден остальным при ярком свете звезд. Его спутники были поражены, увидев, как он поднял голову, и вдруг окрестность потряс сорвавшийся с его губ мощный рев льва, призывающего на помощь своих собратьев.
Смит Олдуик почувствовал, как дрожь пробежала по его телу, а у Отобу глаза вылезли из орбит от удивления, и он, дрожа, упал на колени. Девушка тоже затрепетала, она почувствовала, как неистово забилось ее сердце, и она придвинулась ближе к зверю-человеку, пока плечом не коснулась его руки. Движение это было непроизвольным, и какое-то мгновение она вряд ли сознавала, что сделала, затем тихо отступила назад, благодарная случаю и тому, что свет звезд не был достаточно ярким, чтобы ее компаньоны могли заметить это невольное движение и последующую краску смущения, залившую ее щеки. Однако девушка не стыдилась того чувства, повинуясь которому, она приникла к руке человека-обезьяны. Она испугалась лишь того, что Тарзан заметит ее мимолетную ласку, и это еще больше оттолкнет его от нее. Из открытых ворот города безумцев послышался ответный рык. Небольшая группа беглецов остановилась в ожидании. Вскоре они увидели величественную фигуру черного льва, приближавшегося большими скачками по тропе. Когда он присоединился к ним, Тарзан запустил пальцы одной руки в черную гриву и снова двинулся в сопровождении зверя прямиком к лесу.
Позади, в оставленном городе, поднялась настоящая буря ужасных звуков: рев львов смешивался с хриплыми криками попугаев и воплями и хохотом сумасшедших, тишину прорезал пронзительный визг ярости и досады.
Входя в мрачную и таинственную темноту леса, девушка вновь непроизвольно придвинулась ближе к человеку-обезьяне, и на этот раз Тарзан почувствовал ее прикосновение.
Сам не испытывая страха, он однако понимал, как должно быть страшно юной девушке, оказавшейся в гуще кровавых событий. Движимый внезапно добрым побуждением, он, найдя ее руку, сжал тоненькие пальчики в своей ладони, и так они продолжали свой путь, пробираясь почти ощупью по ночной тропе.
Дважды к ним подходили лесные черные львы, но всякий раз грозное рычание Нумы из ямы отгоняло их на приличное расстояние от беглецов.
Несколько минут они вынуждены были отдыхать, так как Смит Олдуик все время был на грани обморока и очень слаб; к утру Тарзан вынужден был нести летчика на руках, одолевая крутой подъем к уже знакомому злополучному ущелью.